ПОД ОПЕКОЙ ГОСУДАРСТВА:
Дети страдают от жестокости и пренебрежения в государственных приютах

Детский дом: бессмысленная жестокость

Телесное наказание в сочетании с публичным унижением

«Коллективное наказание»

Во время встреч и интервью с пятнадцатью мальчиками, учащимися ПТУ в Санкт-Петербурге, сотрудники Хьюман Райтс Вотч слышали сообщения и о более изощренных ритуалах жестокости. Эти мальчики ранее воспитывались в семи детских домах Министерства образования, расположенных в Санкт-Петербурге и Ленинградской области. Они рассказали о том, что все их детство было сплошным периодом насилия со стороны директора и персонала детдома.

Дети, которые ранее жили в детдоме С, рассказали нам, как учитель использовал наказание раздеванием в качестве грозного предостережения для всех детей:

Учитель наказывал детей так: приводил всех в класс, потом заставлял провинившихся раздеваться и стоять перед открытым окном, а было очень холодно. Нескольких ребят так раздевали и заставляли стоять, а другие должны были смотреть на стоящих перед окном, чтобы дать понять, что и с ними может такое случиться.³⁰⁴

Петр С., бывший воспитанник детдома С, рассказал сотрудникам Хьюман Райтс Вотч о воспитательнице, которая хватала девочку или мальчика и заставляла их ползать на четвереньках перед всеми остальными. Потом она заставляла других унижать этого воспитанника:

В наказание воспитательница Александра Калугина раздевала кого-нибудь из детей догола и заставляла встать на четвереньки. Тогда остальные дети пинали его и садились на него верхом, чтобы его унизить. Они могли его пихать и пинать и дергать за волосы и ездить на нем верхом, как на животном. Она была активная садистка.³⁰⁵

Петр С. сказал нам, что та же воспитательница позднее велела детям наказать одного из их сверстников, в результате чего этот ребенок получил травму. Об инциденте стало известно, и она уволилась из детдома.³⁰⁶ Но судя по сообщениям детей в Санкт-Петербурге и в Москве, многие случаи жестокого обращения так никогда и не оглашаются. Только в исключительных случаях, особенно если ребенку нанесена травма, виновные бывают наказаны.³⁰⁷

Никита М., также из Санкт-Петербурга, пожаловался сотрудникам Хьюман Райтс Вотч на постоянные насмешки со стороны директора детдома Б. По словам детей из того же детдома, директор говорил им, что Никита гомосексуалист. Сам Никита не вдавался в подробности относительно этих слов директора и сказал лишь следующее:

Я много плакал, потому что директор позорил меня. Мне было очень тяжело, потому что он пытался унизить меня, чтобы другие от меня отвернулись.³⁰⁸

Подобного рода истории сотрудникам Хьюман Райтс Вотч не удалось подтвердить или опровергнуть в каждом отдельном случае. Однако мы были встревожены тем, насколько детальными были описания подобных ситуаций и с какой последовательностью они повторялись в рассказах детей из разных городов, опрошенных в индивидуальных беседах. Одной из характерных черт таких историй было то, что они, как правило, служили прелюдией к открытому физическому наказанию.

Например, в дальнейших интервью с другими детьми, которые жили в детдоме Б, один из детей описал, как словесные оскорбления в адрес семнадцатилетнего Никиты М., которого директор называл гомосексуалистом, перешли в физическое насилие:

Директор подозревал, что Никита — «мальчик-девочка» [пассивный гомосексуалист], и за это директор его ненавидел. Он относился к Никите очень злобно и обвинял его перед другими детьми, называя гомосексуалистом. Один раз директор сказал мне, что видел, как Никита с другим мальчиком играли в «дочки-матери», и Никита играл пассивную роль. Как сказал мне директор, Никита попросил другого мальчика поиграть с ним в эту игру, чтобы тот мальчик играл папу, а Никита будет играть маму.

Тогда мы получили гуманитарную помощь, и ее из детдома украли. Директор решил проверить классы на случай, если украл кто-то из ребят. Когда он проверял классы, он увидел Никиту и Сергея С. В тот момент Никита был голый и занимался мастурбацией. Сергей С. был одетый. Директор велел Никите одеться и идти за ним в кабинет. Потом директор сказал, чтобы я тоже пошел с ними и был свидетелем.

Директор стал спрашивать Никиту, почему он был голым с другим мальчиком, и Никита заплакал. Потом Никита обозвал директора, а тот ударил Никиту по шее. Никита плакал, и директор сказал, чтобы мы оба уходили.³⁰⁹

По словам Павла Н., после инцидента в кабинете Никита подал жалобу на директора. В ответ на это директор детдома созвал собрание детей от двенадцати до четырнадцати лет, чтобы оправдать свои действия против Никиты и побудить других детей наказать Никиту:

Директор сказал нам, что он всегда наказывает Никиту за дело. Никита тоже был там и плакал. Тогда директор сказал нам: «Я не могу наказывать Никиту, но вы должны сделать то, что вы считаете нужным». Когда он ушел, ребята — любимчики — загнали Никиту в угол и стали бить его по рукам и по ногам. Никита громко кричал, так что директор должен был слышать его из коридора, но он ничего не сделал. В конце концов одна из воспитательниц услышала шум, пришла и остановила все это.³¹⁰

304) Интервью Хьюман Райтс Вотч , Санкт-Петербург, 27 февраля 1998 г.
305) Интервью Хьюман Райтс Вотч с Петром С., 27 февраля 1998.
306) Там же.
307) Там же.
308) Интервью Хьюман Райтс Вотч с Никитой М., Санкт-Петербург, 27 февраля 1998 г. Этот директор, по полученным нами сообщениям, был одним из двух директоров детских домов в Петербурге, отличавшихся особой жестокостью, в результате чего на них были поданы жалобы и возбуждены уголовные дела. Один из директоров был приговорен к году тюремного заключения, однако проблемы в детском доме, который он ранее возглавлял, продолжаются, о чем рассказывают правозащитники далее в этой главе.
309) Интервью Хьюман Райтс Вотч с Павлом Н., Санкт-Петербург, 28 февраля 1998.
310) Интервью Хьюман Райтс Вотч с Павлом Н., Санкт-Петербург, 1 марта 1998.