|
До занятий не допускаются: Приложение А Религиозная одежда во Франции и Турции Политика запрета на ношение мусульманской одежды в государственных образовательных учреждениях практикуется не только в Узбекистане. Прецедент дискриминационных отчислений религиозных студентов-мусульман создали в конце восьмидесятых и в девяностых годах правительства Франции и Турции. Однако политические мотивы светских правительств Франции и Турции резко отличались от политики узбекского правительства, которое намеренно заимствовало некоторые исламские символы и пытается регулировать религиозную практику, принимая официальную версию ислама.186 В случае Франции и Турции чрезмерно строгое толкование принципа отделения религии от государства привело к нарушению прав личности, а непреклонная решимость сохранить светское государство помешала государственным лидерам увидеть возможные и приемлемые альтернативы. Франция В 1989 году, когда начался конфликт, ношение вуали женщинами и девушками не было для Франции новым явлением. Некоторые комментаторы предполагают, что конфликт был вызван страхами перед исламским фундаментализмом.187 В 1989 году директор школы в г. Крейл отправил домой трех учениц, не согласившихся снять головные платки.188 При рассмотрении данного дела Государственный совет постановил, что ношение религиозных символов само по себе не является несовместимым с принципом отделения церкви от государства в государственных школах и вуаль не может быть запрещена. Однако терпимость не распространялась на такие религиозные символы, которые "вследствие своего демонстративного характера представляют собой акт давления, провокации, прозелитизма или пропаганды".189 Под этим подразумевалось, что лица, носящие демонстративные религиозные символы, могут быть отчислены, хотя само понятие "демонстративных символов" определено не было.190 Хотя давно установлено, что французская политическая система основана, в частности, на строгом толковании принципа отделения религии от государства, эта туманная норма, провозглашенная французским судом, привела к противоречиям и конфликтам и открыла двери для последующих произвольных исключений из учебных заведений. В другом деле, решение по которому было вынесено Государственным советом 2 ноября 1992 года, было аннулировано отчисление трех студенток в г. Монфермей, которые в нарушение правил учебного заведения носили исламские головные платки. Правила учебного заведения строго запрещали ношение любых отличительных символов, в том числе одежды, религиозного, политического или философского характера. Это правило в широком смысле было признано нарушением права учащихся на свободу выражения и принципов нейтральности и светскости государственной системы образования.191 В марте 1995 года Государственный совет впервые признал обоснованным отчисление учащихся — в данном случае двух сестер, отказавшихся подчиниться распоряжению учителя физкультуры снять головные платки.192 Суд постановил, что их отказ, в сочетании с демонстрациями перед зданием школы, которые организовал их отец в знак протеста против школьной политики, могли приравниваться к вмешательству в учебный процесс. Суд провел разграничение между этим случаем и более ранними делами, в которых школы запрещали религиозную символику в целом.193 В июле 1996 года Государственный совет рассмотрел дело студенток университета. Декан университета г. Лилль исключил двух студенток за ношение головных платков на том основании, что это противоречит общественному порядку. Суд первой инстанции признал незаконными действия декана, а суд второй инстанции утвердил решение первого суда о том, что не существует законных оснований для лишения женщин, носящих вуаль, доступа к высшему образованию.194 В следующей серии дел, которые рассматривались в ноябре 1996 года, Государственный совет утвердил двадцать три отчисления и отменил семь.195 В семи случаях, когда отчисления были отменены, правилами учебного заведения было в целом запрещено ношение платков. Суд присудил в каждом случае выплату компенсации за ущерб.196 Практически во всех случаях, когда суд счел отчисления обоснованными, студентки пропустили большое число занятий, особенно уроков физкультуры, и участвовали в демонстрациях против школьной политики, иногда совместно со своими родителями. Охотнее всего суды поддерживали отчисление тех студенток, которые публично протестовали против запрета на выражение религиозных взглядов в школе, поскольку демонстрации считались нарушением общественного порядка.197 Конфликты продолжались. В конце 1998 года двенадцатилетнюю школьницу из города Флер (западная Франция) отказались принять в две школы, когда ее отец сообщил школьной администрации, что его дочь не будет снимать вуаль на уроках физкультуры. Отец обратился в административный трибунал, чтобы опротестовать отказ в приеме в школу. Школьный совет колледжа Жан-Моне вмешался и настоял на зачислении ученицы, но учителя отказались признать ее зачисление, мотивируя свой отказ принципом отделения образования от религии. Разумеется, эти инциденты нельзя рассматривать в отрыве от политического контекста: они произошли примерно одновременно с подъемом популярности крайне правой партии Национальный фронт (Front National) и ее платформы, направленной против иммигрантов, то есть в то время, когда основная масса политических течений во Франции смещалась вправо. Принятые решения указывают на то, что как школьным властям, так и судам была дана значительная свобода решать, выходят ли действия учащихся за рамки "дозволенной свободы выражения". Если учебное заведение устанавливает общий запрет на ношение вуали, такая политика не может быть признана законной. Однако когда студентки отвечали на требование снять вуаль отказом, ссылаясь на свои религиозные убеждения, и были отчислены за такие свои действия, суд подтверждал законность отчислений на том основании, что студентки "вмешивались в учебный процесс". Турция В Турции отчисления учащихся из учебных заведений, по-видимому, были вызваны светско-националистическими тенденциями в политике. Напряженность в отношениях между бескомпромиссными сторонниками светского пути в турецком правительстве и теми, кто стремился поднять престиж ислама в политике, привела к многочисленным противоречиям в официальной позиции относительно ислама. Эта политическая борьба достигла кульминации в июне 1997 года, когда военные и другие светские элементы в правительстве, считавшие, что премьер-министр Несметтин Эрбакан зашел слишком далеко в своих попытках интеграции ислама в дела государства, заставили его уйти в отставку. В январе 1998 года Верховный конституционный суд признал незаконной его происламскую Партию благополучия (Welfare Party). Военные возражали, помимо прочего, против попыток правительства Эрбакана легализовать право женщин-государственных служащих носить головной платок в государственных учреждениях. В Турции религиозная одежда воспринималась некоторыми как символ политических пристрастий и приравнивалась к продвижению ислама в политике. Запрет на ношение головных платков для служащих государственного сектора и учащихся государственных учебных заведений может рассматриваться в контексте борьбы между светской и религиозной тенденцией в государственном управлении. Отделение религии от государства в Турции является фундаментальным принципом кемалистской идеологии, и рассуждения об отчислениях учащихся, носящих платки, были основаны на идеях модернизации и отделения государства от религии, унаследованных от Ататюрка.198 По сообщениям, из Стамбульского университета в 1998 году были исключены 11 студентов за ношение головных платков или бороды.199 Многие практикующие мусульмане в Турции сплотились вокруг дела студентов, а сами студенты также активно взялись отстаивать свои права, организуя протесты, голодовки и кампании в средствах массовой информации, чтобы привлечь поддержку и добиться своего восстановления в университете. В феврале 1998 года Министерство образования издало документ, в котором была отражена государственная политика запрета на ношение головных платков в государственных учебных заведениях и единственное исключение делалось для государственных религиозных школ. Учащиеся выразили протест против этого постановления, а также против требования Стамбульского университета, чтобы на фотографиях на студенческих удостоверениях учащиеся были без платка или без бороды; в противном случае студентов не допускали до занятий. Полицейские, специально экипированные для борьбы с уличными беспорядками, заблокировали тысячам протестующих студентов вход на территорию университета. Однако демонстранты частично добились успеха, поскольку декан университета согласился отменить положение о студенческих удостоверениях.200 Однако в июне 1998 года Стамбульский университет при активной поддержке полиции не допустил учащихся в мусульманской одежде до выпускных экзаменов.201 Религиозные студенты и их сторонники организовали акцию гражданского неповиновения. Студенты также привлекли общественное и политическое внимание, совершив марш из Стамбула в Анкару. В октябре 1998 года университеты отказались принимать женщин, носящих головные платки. Полиция арестовала сотни участников широкомасштабных акций протеста против государственной политики и против осуществления университетами запрета на ношение платков.202 На январь 1999 года законы, запрещающие ношение платков государственным служащим и учащимся государственных учебных заведений, оставались в силе. Как во Франции, так и в Турции антирелигиозные ограничения способствовали радикализации настроений среди практикующих мусульман. Лишенные своих прав, студенты начали проявлять политическую активность. Французские и, в меньшей мере, турецкие студенты, а также их сторонники имели возможность выразить свое недовольство дискриминационными законами, а следовательно, несмотря на свой радикализм и политическую активность, смогли остаться в рамках политической системы. Студентам в Узбекистане, напротив, не было предоставлена право выразить свое мнение о государственных решениях, влияющих на их доступ к образованию, а в более широком смысле — на их жизнь и благополучие. Несмотря на это, они исчерпали немногие официально имеющиеся у них возможности добиваться восстановления в учебном заведении — такие, как написание писем должностным лицам и подача гражданских исков в суд. Ни один из этих подходов не принес результатов, поскольку должностные лица и суды поддержали государственную политику.
186) Высокопоставленные представители правительства Узбекистана ссылались на политику Франции и Турции как на прецеденты и дополнительные основания для ограничения права на ношение религиозной одежды. Например, госпожа Юнусова из Комитета по делам религий при кабинете министров Узбекистана заявила на судебном заседании, что университеты имеют право диктовать, какая одежда является приемлемой, отметив, что эти проблемы ранее вставали во Франции, где, как она сказала, платки были запрещены, поскольку представляли собой опасность в химических лабораториях. Запись слушаний в Мирабадском районном суде, проведенная Хьюман Райтс Вотч в Ташкенте 16 июня 1998 года.
|
