Краткое содержание

С 2012 г. российские власти усилили наступление на свободу выражения мнений, избирательно квалифицируя критические высказывания по определенным темам как угрозы национальной безопасности и попытки раскачать ситуацию в обществе, вводя значительные ограничения на свободу выражения мнений в интернете и взяв курс на тотальное отслеживание сетевой активности.

Направленные, как представляется, против внесистемной политической оппозиции и независимой гражданской активности, эти меры по факту затрагивают всех россиян. В условиях ущемляемой свободы слова голоса в значительной степени лишается любой гражданин, недовольный экономической ситуацией или даже в минимальной степени не разделяющий внешнеполитический курс государства.

Сужение рамок для выражения мнений стало одним из направлений общего наступления властей на гражданское общество, развернутого после массовых протестов 2011 – 2012 гг. и возвращения Владимира Путина в 2012 г. в президентское кресло. За прошедшие годы парламент принял целый ряд законов, которые ограничивают свободу слова и информации или могут быть использованы в этих целях. Имплементация некоторых из этих законов идет довольно активно. Часть последних законодательных новаций угрожает приватности и безопасности интернет-коммуникаций и фактически вводит право неограниченного доступа государства к любой цифровой информации. Такая неподконтрольная электронная слежка оказывает сдерживающее воздействие на свободу выражения мнений в онлайне.

Десятки людей уже необоснованно подверглись уголовному преследованию за посты в социальных сетях, видеоролики, статьи и интервью. В сложившейся ситуации люди чем дальше, тем больше теряют понимание, где проходит граница дозволенного слова, а любое неосторожное высказывание может обернуться приговором вплоть до лишения свободы.

Вмешательство государства в дела СМИ находится на беспрецедентном уровне за всю постсоветскую историю страны. Принятые с 2012 г. законы расширили возможности властей контролировать медийный ландшафт. Пресса в большой степени превратились в рупор государства и инструмент для мобилизации поддержки власти. Соответственно, широкое распространение получила зачастую доходящая до откровенных искажений тенденциозность в подаче информации по многим актуальным проблемам, например, при освещении ситуации вокруг Украины.

В условиях, когда власти могут контролировать подачу политически чувствительной информации на подконтрольных телеканалах и в других ведущих СМИ, критики государства пока еще способны транслировать свои взгляды благодаря стремительному распространению социальных сетей. Независимые дискуссии в большинстве своем сегодня ведутся в онлайне. За последние четыре года, особенно после смены власти в Украине и последовавших российской оккупации Крыма и вооруженного конфликта на Донбассе, российские власти ускоренными темпами пытаются установить контроль над интернетом.

Часть нововведений связана с сетевой инфраструктурой. Так, в 2016 г. парламент принял закон, обязывающий операторов связи полгода хранить все содержание трафика и три года – метаданные по всем фактам обмена трафиком. Закон облегчает властям возможности идентификации пользователей и доступа к персональной информации без санкции суда, что является неоправданным вмешательством в приватность и свободу выражения мнений. Вступивший в силу в 2015 г. закон о локализации хранения персональных данных обязывает сервисы электронной почты, социальные сети и поисковые системы хранить данные российских пользователей на российских же серверах. В ноябре 2016 г. за невыполнение этого требования была заблокирована соцсеть LinkedIn, имеющая больше 400 млн. пользователей по всему миру.

Правоприменительная практика по последним законам в области регулирования интернет-контента, хранения данных и онлайновой активности еще недостаточно наработана, и трудно судить о том, насколько жестко и широко будут применяться все эти нормы.

В то же время для преследования онлайновых высказываний активно задействуется более «старое» законодательство. При этом критика власти все чаще приравнивается к «экстремизму», особенно когда речь идет о таких вопросах, как Крым, критика или сатира в отношении Русской Православной Церкви, российская интервенция в Сирии и т.д. Наблюдается значительный рост числа уголовных дел по «экстремистским» статьям, особенно в связи с репостами и перепостами в социальных сетях и блогах. По данным российского информационно-аналитического центра «Сова», если в 2010 г. по экстремистским статьям было осуждено 30 пользователей соцсетей, то в 2015 г. – уже 216. В 2014 – 2016 гг. с онлайновой активностью было связано около 85% приговоров за «экстремистские высказывания» с наказаниями от штрафа и обязательных работ до лишения свободы. Центр «Сова» периодически публикует списки лиц, лишенных на данный момент свободы за «экстремистские преступления» необщеуголовного характера, и если в списке на сентябрь 2015 г. значилось 54 фамилии, то в февральском 2017 г. – уже 94.

В декабре 2015 г. томский блогер был осужден на пять лет за «экстремистское» преступление: он размещал на YouTube и в соцсетях ролики, содержавшие критику коррупции и военного вмешательства России на востоке Украины, а также высказывания дискриминационного свойства о беженцах с Донбасса. Годом позже, в декабре 2016-го, тюменскому блогеру дали два с половиной года за «публичное оправдание терроризма» из-за опубликованной им критики действия России в Сирии. В первом случае приговор был явно избыточно суровым; во втором – человек получил реальный срок лишения свободы за одно лишь выражение его собственного мнения.

За три года оккупации Крыма российские власти под предлогом борьбы с экстремизмом в большой степени «зачистили» полуостров от инакомыслия. Они притесняют и запугивают критиков, в ряде случаев возбуждая против них надуманные уголовные дела. В первую очередь от этого страдают крымские татары – этническое меньшинство, которое не скрывало своего несогласия с переходом Крыма к России. В докладе приводятся последние по времени эпизоды уголовного преследования крымско-татарских активистов, журналистов и др. за открытую критику российской политики в Крыму. Все независимые СМИ на полуострове в результате давления со стороны властей были вынуждены прекратить работу.

Активно применяется уголовная норма об «оскорблении религиозных чувств верующих», введенная в Уголовный кодекс после скандального антипутинского перформанса Pussy Riot в московском Храме Христа Спасителя. В 2016 г. по этой статье было возбуждено по меньшей мере шесть дел. На момент подготовки доклада пять человек были осуждены, получив от штрафа до двух лет лишения свободы.

В мае 2017 г. 22-летний видеоблогер Руслан Соколовский был признан виновным по делу о возбуждении ненависти и оскорблении религиозных чувств верующих. Дело началось с разошедшегося по сетям шуточного видеоролика, в котором Соколовский ловит покемонов в екатеринбургском православном храме. Соколовский разместил в интернете целый ряд сатирических или критических роликов или постов в адрес Русской Православной Церкви. Суд осудил его на три с половиной года условно; по апелляции срок был сокращен до двух лет и трех месяцев.

Антиэкстремистское законодательство задействуется и «традиционным» образом – в офлайне, как в случае с запретом Свидетелей Иеговы и притеснениями других религиозных меньшинств.

Широко используется «закон о гей-пропаганде» 2013 г., запрещающий распространение среди несовершеннолетних информации о «нетрадиционных сексуальных отношениях». На момент подготовки этого доклада к ответственности были привлечены по меньшей мере шесть человек. Российские чиновники и депутаты утверждают, что запрет на информацию, «направленную на формирование у несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных установок, привлекательности нетрадиционных сексуальных отношений, искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений», преследует цель оградить детей от «вредного» влияния. Однако на практике закон причиняет детям прямой ущерб, лишая их доступа к важной информации и стигматизируя ЛГБТ-подростков и взрослых членов семьи.

Кампания по искоренению инакомыслия нанесла серьезный удар и по независимым неправительственным организациям. С помощью «закона об иностранных агентах» 2012 г. власти дискредитируют и демонизируют НПО, которые пользуются иностранным финансированием и деятельность которых государство неправомерно рассматривает как «политическую. Кроме того, в России действует «закон о нежелательных организациях», который дает Генеральной прокуратуре право без судебной санкции признавать «нежелательными» и полностью запрещать на территории России иностранные или международные НПО, деятельность которых рассматривается как «представляющая угрозу основам конституционного строя Российской Федерации, обороноспособности страны или безопасности государства». Возникновение в связи с этим ответственности за контакты с «нежелательными» полностью отрезает от них российские группы и активистов, что, как представляется, преследует цель еще больше изолировать независимую часть российского гражданского общества от международных партнеров и связей.

Конституция России гарантирует каждому свободу убеждений и их выражения и запрещает цензуру. Россия является участником нескольких международных договоров, которые налагают на правительство обязательства по защите права на свободное выражение мнений и на свободу информации. Международное право допускает отступление от этих обязательств в определенных пределах, однако во всех случаях такие отступления должны преследовать общепризнанную законную цель, происходить на основе закона, быть необходимыми и соразмерными в демократическом обществе, а также не сопровождаться дискриминацией.

Свобода выражения мнений составляет одну из неотъемлемых основ демократического общества и распространяется не только на информацию и идеи, которые воспринимаются позитивно, но и на оскорбительные, шокирующие или неудобные высказывания. Российское правительство должно уважать и защищать право граждан свободно получать и распространять информацию и выражать отличную от общепринятой или критическую точку зрения.

Рекомендации

Правительству Российской Федерации

• Немедленно остановить наступление на свободу выражения мнений. Снять все неоправданные ограничения на право граждан свободно обмениваться независимой информацией, распространять ее и выражать критическую точку зрения.
• В приоритетном порядке скорректировать размытое и излишне широкое антиэкстремистское законодательство. Отказаться от практики политически мотивированных уголовных дел по «экстремистским» статьям, таким как «публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации», или «возбуждение ненависти», в том числе за онлайновые высказывания. Незамедлительно отменить приговоры или прекратить уголовные дела в отношении лиц, неправомерно привлеченных к ответственности за экстремистские преступления, в том числе за онлайновые высказывания, включая Алексея Кунгурова, Рафиса Кашапова, Екатерину Вологженинову, Николая Семену, Руслана Соколовского, Константина Жаринова, Вадима Тюменцева, Дарью Полюдову, Ильми Умерова и других; освободить тех, кто находится под стражей.
• Отменить все меры, направленные на пресечение общественных дискуссий, и обеспечить, чтобы ограничения на свободу слова вводились только независимым судебным органом на индивидуальной основе по итогам установления экспертизой того факта, что соответствующее высказывание представляет реальную и неминуемую угрозу общественной или личной безопасности; любые ограничения должны быть строго необходимыми, соразмерными и недискриминационными.
• Обеспечить, чтобы действия российских властей, направленные на контроль выражения мнений в интернете, не противоречили международным обязательствам России в области прав человека, включая обязательство уважать, поощрять и защищать свободу слова – как в онлайне, так и в офлайне. Отменить законодательство, расширяющее полномочия правоохранительных органов и спецслужб по контролю за онлайновыми высказываниями и инакомыслящими. На переходный период воздерживаться от применения законов, препятствующих общественной дискуссии и ущемляющих права человека, немедленно отказаться от избыточно широкой блокировки интернет-ресурсов.
• Прекратить политическую цензуру в интернете и обеспечить введение ограничений исключительно в отношении действительно вредного и незаконного контента, но не в отношении личных взглядов и мнений. Отказаться от использования онлайновой цензуры как инструмента преследования за законную критику власти и борьбы с инакомыслием в онлайновых медиа и среди пользователей.
• Отменить «закон о блогерах» 2014 г. и не требовать от пользователей социальных сетей регистрироваться под реальным именем.
• Отменить положения антитеррористического «пакета Яровой» 2016 г., обязывающие операторов связи и организаторов распространения информации хранить все содержание трафика в течение полугода и метаданные – до трех лет для возможности доступа спецслужб к этой информации. Отменить норму 2014 г. о локализации хранения персональных данных в России. (Эти требования облегчают властям идентификацию пользователей и доступ к персональным данным без достаточных гарантий защиты информации, что противоречит гарантиям прав человека.) Обеспечить, чтобы любой запрос пользовательских данных соответствовал международным стандартам прав человека и предварительно санкционировался судом.
• Обеспечить независимым неправительственным группам возможность свободно осуществлять свою деятельность без неоправданного вмешательства, в том числе отменив в кратчайшие сроки «закон об иностранных агентах» 2012 г. и «закон о нежелательных организациях» 2015 г.
• Отменить «закон о гей-пропаганде» 2013 г.
• Незамедлительно прекратить притеснение, запугивание и политически мотивированное уголовное преследование крымских татар, в том числе по надуманным делам об «экстремизме». Обеспечить СМИ возможность свободно работать в Крыму и отражать различные мнения, даже если они не поддерживают действия России на полуострове.
• В полном объеме сотрудничать с тематическими механизмами ООН, в том числе предоставив постоянное приглашение на осуществление страновых посещений и удовлетворив имеющиеся запросы на такие посещения от спецдокладчиков по вопросу о положении правозащитников, по вопросу о праве на свободу мирных собраний и на свободу ассоциации, а также по вопросу о поощрении и защите права на свободу мнений и их свободное выражение.
• Предложить Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии Совета Европы) оценить перечисленные ниже законы на предмет их соответствия (по отдельности или в совокупности) обязательствам России по Европейской конвенции о правах человека:
  • Федеральный закон № 139-ФЗ от 28 июля 2012 г. «О внесении изменений в Федеральный закон "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" и отдельные законодательные акты Российской Федерации»;
  • Федеральный закон № 136-ФЗ от 29 июня 2013 г. «О внесении изменений в статью 148 Уголовного кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан»;
  • Федеральный закон № 398-ФЗ от 28 декабря 2013 г. «О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"» – «закон Лугового»;
  • Федеральный закон № 433-ФЗ от 28 декабря 2013 г. «О внесении изменения в Уголовный кодекс Российской Федерации» – призывы к нарушению территориальной целостности РФ;
  • Федеральный закон № 97-ФЗ от 5 мая 2014 г. «О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" и отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам упорядочения обмена информацией с использованием информационно-телекоммуникационных сетей» – «закон о блогерах»;
  • Федеральный закон № 464-ФЗ от 30 декабря 2015 г. «О внесении изменений в Закон Российской Федерации "О средствах массовой информации, и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях», принятый в развитие Федерального закона № 305-ФЗ от 14 октября 2014 г. «О внесении изменений в Закон Российской Федерации "О средствах массовой информации"» – об ограничении иностранной собственности в СМИ, а также обязанность сообщать в Роскомнадзор о финансировании из иностранных источников;
  • Федеральный закон № 128-ФЗ от 5 мая 2014 г. «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» – о включении в УК РФ статьи 354.1 «Реабилитация нацизма»;
  • Федеральный закон № 242-ФЗ от 21 июля 2014 г. «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части уточнения порядка обработки персональных данных в информационно-телекоммуникационных сетях» – «закон о локализации хранения персональных данных»;
  • Федеральный закон № 374-ФЗ от 6 июля 2016 г. «О внесении изменений в федеральный закон “О противодействии терроризму” и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности»; Федеральный закон № 375-ФЗ от 6 июля 2016 г. «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» – «пакет Яровой»;
  • Федеральный закон № 208-ФЗ от 23 июня 2016 г. «О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» – «закон о новостных агрегаторах»;
  • Законопроект о запрете VPN и анонимайзеров, позволяющих обходить блокировку запрещенного в России контента;
  • Законопроект об обязательной идентификации пользователей интернет-мессенджеров.

Международным партнерам России

• Евросоюз, отдельные государства – члены ЕС, государства – члены ОБСЕ (в том числе Канада, Норвегия, Швейцария и США), а также партнеры России по БРИКС (в том числе ЮАР и Бразилия) должны ставить вопрос о задокументированных в этом докладе нарушениях прав человека в рамках всех профильных многосторонних площадок, таких как Совет ООН по правам человека, ОБСЕ и Совет Европы, а также в двусторонних контактах с российским правительством. Необходимо последовательно добиваться от российских властей, в том числе в оккупированном Крыму, скорейшего выполнения изложенных в этом докладе рекомендаций. В частности, в первую очередь следует настаивать на:
  • корректировке размытого и чрезмерно широкого антиэкстремистского законодательства и на отказе от практики политически мотивированных уголовных дел по «экстремистским» статьям, таким как «публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации», или «возбуждение ненависти», в том числе за онлайновые высказывания;
  • незамедлительной отмене приговоров или прекращении уголовных дел в отношении лиц, необоснованно привлеченных к ответственности за экстремистские преступления, в том числе за онлайновые высказывания, включая Алексея Кунгурова, Рафиса Кашапова, Екатерину Вологженинову, Николая Семену, Руслана Соколовского, Константина Жаринова, Вадима Тюменцева, Дарью Полюдову, Ильми Умерова и других; освобождении тех, кто находится под стражей;
  • отмене законов, расширяющих полномочия правоохранительных органов и спецслужб по контролю за онлайновыми высказываниями, включая «закон о блогерах», ряд норм «пакета Яровой», «закон о локализации хранения персональных данных» и «закон о гей-пропаганде»;
  • обеспечении независимым неправительственным группам возможности свободно осуществлять свою деятельность без неоправданного вмешательства, в том числе на отмене в кратчайшие сроки «закона об иностранных агентах» 2012 г. и «закона о нежелательных организациях» 2015 г.
• Добиваться немедленного предоставления беспрепятственного доступа в Крым для профильных правозащитных механизмов ОБСЕ, ООН и Совета Европы.
• Активизировать публичные контакты с представителями российского гражданского общества в рамках любых визитов высокого уровня в Россию, продолжить поддержку российских гражданских групп.

Дополнительные рекомендации Совету Европы, Евросоюзу и ОБСЕ

• Комитет министров СЕ, генеральный секретарь СЕ, Парламентская ассамблея СЕ, или Евросоюз (Комиссия ЕС, Совет ЕС, внешнеполитическая служба ЕС, Европарламент), или Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека должны предложить Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии СЕ) оценить перечисленные выше законы на предмет их соответствия (по отдельности или в совокупности) обязательствам России по Европейской конвенции о правах человека.
• Представитель ОБСЕ по свободе СМИ совместно с БДИПЧ ОБСЕ должен подготовить доклад о ситуации со свободой выражения мнений в России с комплексным анализом соответствующего законодательства и с рекомендациями российскому правительству.

Интернет-компаниям, работающим в России (Twitter, Facebook, Microsoft, Google, ВКонтакте и др.)

·         Оценивать запросы властей о цензурировании контента на соответствие международным стандартам прав человека и воздерживаться от их исполнения в случаях, когда закон, на котором основан запрос, или сам запрос противоречит этим стандартам.

·         Минимизировать хранение на территории России пользовательских данных с учетом недостаточных гарантий неприкосновенности частной жизни в российском законодательстве и правоприменительной практике. Перед исполнением любого запроса о предоставлении пользовательских данных или о содействии отслеживанию/перехвату трафика требовать судебное решение, в котором конкретно указывались бы правовые основания. Воздерживаться от исполнения слишком широких или противоречащих международным стандартам прав человека запросов.

·         Принимать политики в области прав человека относительно того, как компания намерена противостоять требованиям властей о цензурировании контента или осуществлении слежки, включая порядок частичного исполнения несоразмерных запросов или оспаривания запросов, не имеющих под собой правовых оснований.

o   Дважды в год публиковать отчеты «прозрачности», включающие информацию по России и всем рынкам, где работает компания и содержащие, как минимум, следующие сведения:

o   сколько поступило государственных запросов на ограничение доступа к контенту и/или блокировку/удаление аккаунтов;

o   по скольким единицам контента или аккаунтам поступали запросы;

o   сколько таких запросов было удовлетворено компанией – полностью или частично;

o   сколько поступило запросов на предоставление пользовательских данных или о содействии отслеживанию/перехвату трафика, и по скольким аккаунтам поступали такие запросы;

o   сколько таких запросов было удовлетворено – полностью или частично.

·         По умолчанию встраивать в свои продукты, где только возможно, надежное оконечное шифрование и воздерживаться от выполнения любых требований об ослаблении защиты трафика или о встраивании возможностей его декодирования в целях его неправомерного отслеживания.

Методология

Этот доклад основан на интервью и документальных исследованиях, проводившихся Хьюман Райтс Вотч с сентября 2015 г. по май 2017 г., и включает материалы, публиковавшиеся нами по данной теме с 2012 г.

Было проведено более 50 интервью с адвокатами, сотрудниками и руководителями неправительственных организаций, журналистами, редакторами, политическими активистами, правозащитниками, а также с блогерами и их родственниками.

Все интервью проводились на русском или английском языке нашими исследователями, которые свободно владеют обоими языками. Собеседникам разъяснялись цель интервью и его добровольный характер, а также цели и публичность наших докладов. Все собеседники давали устное согласие на интервью и не получали за интервью вознаграждения ни в какой форме. Большинство интервью проводились по телефону или через интернет.

Мы изучили законодательство, в том числе принятое с 2012 г., и профильные подзаконные акты, касающиеся интернет-контента и свободы выражения мнений. В докладе частично затрагиваются последствия некоторых законов для права на неприкосновенность частной жизни, однако полноценный анализ российских систем электронной слежки, включая Систему технических средств для обеспечения функций оперативно-розыскных мероприятий – СОРМ, и нормативно-правовой базы выходит за рамки настоящего доклада.

Мы также ознакомились с копиями документов по конкретным делам, включая обвинительные заключения и приговоры по делам, которые носили политически мотивированный характер.

Хьюман Райтс Вотч пристально следит за развитием ситуации с правами человека в России на протяжении всего постсоветского периода. В последние годы мы систематически призывали российские власти отменить репрессивные законы, идущие вразрез международно-правовым обязательствам РФ в области свободы выражения мнений, свободы ассоциации и свободы мирных собраний. Мы также неизменно призывали международных партнеров Москвы играть позитивную роль в сфере обеспечения основополагающих прав и свобод в России.

I. Сужение пространства для гражданского общества

Третий президентский срок Владимира Путина, начавшийся в 2012 г., оказался худшим для прав человека за всю постсоветскую историю России. В условиях гонений на критиков власти, которые сопровождались конвейерным принятием репрессивных и дискриминационных законов, происходило резкое сужение пространства для гражданской активности, независимых СМИ и онлайновой свободы. Наступление государства на гражданских активистов и инакомыслящих началось сразу после президентской инаугурации, относительное затишье наблюдалось только накануне зимних Олимпийских игр в Сочи в феврале 2014 г. После этого отмечается новая эскалация преследований на фоне развертывания политического кризиса в Украине, российской оккупации Крыма и поддержки Москвой вооруженного конфликта в Донбассе.

Мобилизация «патриотических» настроений и приравнивание инакомыслия к измене

Наступление на инакомыслящих началось как реакция властей на беспрецедентные массовые демонстрации в Москве и других крупных городах в 2011 – 2012 гг. Десятки тысяч людей протестовали против нарушений на парламентских и президентских выборах.[1]

После возвращения Владимира Путина в мае 2012 г. в президентское кресло Кремль в ускоренном порядке провел через парламент серию законов, которые жестко ограничили свободу собраний; ввели целый ряд ограничений на деятельность неправительственных организаций (НПО); восстановили уголовную ответственность за клевету; расширили состав государственной измены, создав возможности для избирательного и произвольного правоприменения, в том числе в отношении тех, кто принимает участие в обычных дискуссиях с иностранными партнерами или представляет доклады о ситуации с правами человека на международных конференциях.[2]

В центре этого наступления власти на основополагающие свободы была попытка дискредитировать и маргинализовать динамично развивающееся российское правозащитное движение, выставив его представителей проводниками интересов Запада. Законодательным инструментом этой политики стал так называемый «закон об иностранных агентах», принятый в 2012 г. и измененный в 2014 г. Этот закон был недвусмысленно направлен на ограничение деятельности критически настроенных к власти НПО, которые в случае использования зарубежного финансирования объявлялись «иностранными агентами».[3] Закон также предусматривает уголовную ответственность за «злостное уклонение» от исполнения обязанностей по представлению документов, необходимых для внесения в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента.[4]

В эфире контролируемых правительством и провластных СМИ выходили многочисленные документальные сюжеты, в которых правозащитников выставляли «национал-предателями» и шпионами.[5]

На момент подготовки этого доклада реестр «иностранных агентов», который ведет российский Минюст, включал свыше 90 НПО, среди которых -  практически все ведущие российские правозащитные группы. В 2012 – 2016 гг. по меньшей мере 30 групп предпочли самоликвидироваться, нежели принять ярлык «иностранного агента».[6] В июне 2016 г. власти впервые возбудили уголовное дело о «злостном уклонении» от исполнения обязанности по регистрации в качестве «иностранного агента» - в отношении руководителя Фонда содействия развитию гражданского общества и правам человека «Женщины Дона» Валентины Череватенко. В случае обвинительного приговора ей грозит до двух лет лишения свободы.[7]

Некоторые высокопоставленные российские чиновники неоднократно и публично выражали откровенное неуважение к тем или иниым нормам о правах человека или утверждали, что иностранные или пользующиеся иностранным финансированием организации преследуют цель дестабилизировать ситуацию в России и подорвать ее суверенитет.[8]

Группа депутатов российского парламента выдвигала инициативу о введении уголовной ответственности за «антироссийскую пропаганду».[9] Как отмечали российские адвокаты, стоящие на позициях прав человека, принятие этого законопроекта было бы чревато возвращением во времена «идеологического государства» по образцу СССР с безусловным доминированием единой государственной идеологии.[10]

В 2015 г. парламент принял закон, позволяющий Конституционному суду России оценивать постановления международных органов по правам человека, включая Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) и объявлять их «неисполнимыми» в случае признания противоречащими российской конституции.[11] На момент подготовки этого доклада «неконституционными» были признаны два постановления ЕСПЧ.[12]

В том же году вступил в силу «закон о нежелательных организациях», позволяющий Генеральной прокуратуре во внесудебном порядке признавать таковыми и фактически запрещать иностранные или международные НПО, деятельность которых признана «представляющей угрозу основам конституционного строя Российской Федерации, обороноспособности страны или безопасности государства».[13] Особую обеспокоенность вызывало введение этим законом административной и уголовной ответственности для российских граждан, сохраняющих любые контакты с организациями, которые признаны «нежелательными», - от штрафа до шести лет лишения свободы.[14]

На момент подготовки этого доклада Генеральная прокуратура признала «нежелательными» 11 иностранных организаций.[15] За единственным исключением, все они – американские, занимаются продвижением демократии или поддержкой гражданского общества, в том числе Фонд содействия Института «Открытое общество» и Фонд «Открытое общество», а также Национальный фонд в поддержку демократии (National Endowment for Democracy – NED). На протяжении многих лет они оказывали значительную финансовую помощь ведущим российским правозащитным группам.

С 2014 г. также отмечается резкий рост числа уголовных дел о «государственной измене», среди которых было одно резонансное дело – впоследствии прекращенное, но оставлявшее впечатление недвусмысленного предупреждения тем, кто мог бы так или иначе своими действиями подвергнуть огласке роль России в вооруженном конфликте на востоке Украины.[16]

Наконец, в последние годы российские власти – в партнерстве с Русской Православной Церковью – активно продвигают «традиционные ценности» как одну из составляющих новой государственной идеологии. Это происходит в контексте ряда «экстремистских» дел об «оскорблении чувств верующих» (подробно документированы ниже). С 2015 г. русские националисты и православные активисты, исходя из защиты «традиционных ценностей» добились отмены по меньшей мере двух крупных постановок в государственных театрах.[17] В 2016 г. такие группы совершали акты вандализма и насилия на двух художественных выставках в Москве, одна выставка в результате была вынуждена прекратить работу.[18] В связи с такого рода инцидентами возникали вопросы о будущем свободы творчества в России.

II. Хроника репрессивного законотворчества

В 2012 – 2016 гг. российские власти последовательно ужесточали контроль за свободой выражения мнений посредством принятия серии законов, дающих правительству широкие возможности ограничивать доступ к информации, вести неподконтрольную электронную слежку и цензурировать информацию, которую государство считает «экстремистской», «сепаратистской» или иным образом не отвечающей требованиям законодательства и вредной для общества. Эти законы используются против широкого спектра групп и граждан – от отдельных пользователей социальных сетей и блогеров до журналистов, оппозиционных активистов, крупных и малоизвестных онлайновых СМИ и интернет-бизнеса.

Как представляется, часть новых законов из этой серии преследует цель ограничить пространство общественных дискуссий, в том числе в интернете, как в целом, так и, в особенности, по вопросам, которые власти считают чреватыми расколом в обществе и другими угрозами (конфликт в Донбассе, права ЛГБТ). Другие адресно направлены на ущемление приватности и безопасности интернет-пользователей: они регламентируют хранение данных, неоправданно ограничивают доступ к информации и обеспечивают властям возможность доступа к огромному массиву данных, включая конфиденциальные пользовательские данные и содержание трафика, - по запросу и нередко без санкции суда.

Приводимая ниже хронология содержит краткое описание таких законов в порядке принятия. Часть этих законов и вопросы правоприменительной практики детально рассматриваются в соответствующих тематических разделах ниже.

2012

Введение реестра запрещенных сайтов

В 2012 г. парламент принял Федеральный закон № 139-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию" и отдельные законодательные акты Российской Федерации», который ввел единый реестр доменных имен, указателей страниц сайтов и сетевых адресов, подлежащих блокировке по распоряжению Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).[19] После внесения соответствующего ресурса в этот реестр Роскомнадзор дает хостинг-провайдеру сайта 24 часа на уведомление владельца о необходимости удаления запрещенного контента. В случае невыполнения этого требования владельцем хостинг-провайдер обязан самостоятельно блокировать доступ или удалить контент. К хостинг-провайдерам относятся, в том числе, социальные сети и другие платформы для размещения пользовательского контента. Если контент не удален, то доступ к сайту должен быть заблокирован оператором связи. Роскомнадзор исключает соответствующий ресурс из реестра только после того, как его владелец удалит запрещенный контент и уведомит об этом ведомство, либо в случае успешного обжалования внесения в реестр в суде.[20]

2013

Закон о запрете «гей-пропаганды»

135-й федеральный закон, принятый с заявленной целью защиты детей от информации, «пропагандирующей отрицание традиционных семейных ценностей», запрещает пропаганду «нетрадиционных сексуальных отношений» среди несовершеннолетних.[21] В России под «нетрадиционными сексуальными отношениями» обычно понимаются отношения между лесбиянками, геями, бисексуалами и трансгендерами (ЛГБТ).[22] В соответствии со 135-м законом пропаганда «нетрадиционных сексуальных отношений» среди несовершеннолетних включает: «распространение информации, направленной на формирование у несовершеннолетних нетрадиционных сексуальных установок, привлекательности нетрадиционных сексуальных отношений, искаженного представления о социальной равноценности традиционных и нетрадиционных сексуальных отношений, либо навязывание информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, вызывающей интерес к таким отношениям».[23] Закон представляет собой ряд поправок в федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» и в Кодекс об административных правонарушениях. Интернет-контент, признанный пропагандирующим «нетрадиционные сексуальные отношения», может быть включен в реестр запрещенных сайтов Роскомнадзора, о котором говорилось выше.

Запрет «гей-пропаганды» действует в отношении информации, распространяемой посредством печати, телевидения, радио и интернета, в которой отношения между ЛГБТ представлены как нормальные или здоровые. Закон вводит за распространение такой информации среди несовершеннолетних административную ответственность в виде штрафа для граждан – в размере до 5 тыс. рублей, для должностных лиц – 40 – 50 тыс. рублей, для организаций – до 1 млн рублей или приостановление деятельности на срок до 90 дней. В случае распространения информации через СМИ и информационно-телекоммуникационные сети, включая интернет, санкции увеличиваются.[24]

Оскорбление религиозных чувств верующих

В 2013 г. была введена уголовная ответственность за «оскорбление религиозных чувств верующих.[25] Эта норма появилась через год после осуждения в 2012 г. за «хулиганство» нескольких участниц феминистской панк-группы Pussy Riot в связи с их антипутинским перформансом в московском Храме Христа Спасителя. В статье 148 УК о нарушении права на свободу совести и вероисповеданий появилась отдельная часть «Публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих». За подобные действия, совершенные “в местах, специально предназначенных для проведения богослужений, других религиозных обрядов и церемоний”, предусмотрено от крупного штрафа до трех лет лишения свободы.[26] В законе не содержится определения «религиозных чувств» и не установлен порог, с которого начинается «оскорбление», что дает прокуратуре и суду широкие возможности использования этой нормы для преследования критических высказываний.

«Закон Лугового»

Принятый в декабре 2013 г. 398-й федеральный закон дает властям возможность в течение 24 часов и без судебного решения блокировать интернет-ресурсы, содержащие «призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка».[27] Закон получил свое название по фамилии его инициатора – депутата Андрея Лугового. В соответствии с новым порядком генеральный прокурор или его заместители получили право направлять в Роскомнадзор требование об ограничении доступа к информационным ресурсам, содержащим такую информацию, с указанием доменного имени, сетевого адреса и указателей страниц сайта. Роскомнадзор после этого направляет соответствующее уведомление операторам связи, которые должны блокировать доступ. В течение 24 часов хостинг-провайдер обязан уведомить владельца сайта о необходимости немедленно удалить контент. Владелец сайта может обжаловать предписание об удалении контента в суде. Совет при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека рекомендовал Владимиру Путину не подписывать этот закон, указав на его избыточно ограничительный характер и предупредив о возможностях его избирательного и произвольного применения.[28] Как показано ниже, власти уже неоднократно использовали «закон Лугового» против своих оппонентов.

Призывы к сепаратизму

Призывы к сепаратизму относятся в российском законодательстве к экстремистской деятельности и преследуются по статье 280 УК РФ. Несмотря на это, в декабре 2013 г. в УК была внесена отдельная статья 280.1 «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации» - в том числе и использованием СМИ и интернета. Как показано ниже, эта норма используется властями для уголовного преследования и запугивания критиков российской политики в отношении Крыма.

2014

«Закон о блогерах»

Принятый в апреле 2014 г. в рамках общего ужесточения антитеррористического законодательства, «закон о блогерах» обязывает их регистрироваться в Роскомнадзоре при условии свыше трех тысяч уникальных посетителей в сутки.[29] Понятие «блогер» определяется широко и может включать любого автора постов в Twitter или социальных сетях, поэтому под действие этого закона могут подпадать многие пользователи социальных медиа. Такая регистрация влечет возникновение для блогера тех же обязанностей и ограничений, которые предусмотрены для СМИ, включая проверку достоверности информации, указание возрастных ограничений, недопущение распространения информации о частной жизни в нарушение законодательства, а также соблюдение правил предвыборной агитации, но не дает имеющихся у СМИ гарантий и прав. Блогер может быть привлечен к ответственности за любые комментарии третьих лиц, размещенные на его странице, и обязан указывать на своей странице «фамилию и инициалы, электронный адрес для направления юридически значимых сообщений». В противном случае Роскомнадзор вправе истребовать эти сведения у провайдера или администратора соответствующего ресурса.[30]

Этим же законом было введено понятие «организатор распространения информации в сети ‘Интернет’» (ОРИ), то есть физическое или юридическое лицо, «осуществляющее деятельность по обеспечению функционирования информационных систем и (или) программ для электронных вычислительных машин, которые предназначены и (или) используются для приема, передачи, доставки и (или) обработки электронных сообщений пользователей сети "Интернет"».[31] В силу широты данного определения под него может подпадать любой сервис, который предоставляет пользователям возможность обмениваться сообщениями, в том числе социальные сети и мессенджеры. Закон предписывает Роскомнадзору вести реестр ОРИ.[32] В случае неисполнения ОРИ обязанности по регистрации в этом реестре предусмотрены блокировка доступа и административные штрафы: для граждан – до 3 тыс. рублей; для должностных лиц – до 30 тыс. рублей; для юридических лиц – до 300 тыс. рублей.[33] Как и в случае с реестрами блогеров, новостных агрегаторов и запрещенных сайтов, доступен поиск по конкретному доменному имени или наименованию/фамилии ОРИ, однако сам реестр в доступном виде отсутствует. По данным неправительственного ресурса «Роскомсвобода», на момент подготовки этого доклада реестр ОРИ включал 85 позиции, включая Mail.ru, Yandex.ru, ВКонтакте.[34] Некоторых основных мессенджеров, таких как WhatsApp, в нем не было, Telegram был включен в июне 2017 г. ОРИ обязаны в течение полугода хранить метаданные сообщений и предоставлять эту информацию государственным органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность или обеспечение безопасности Российской Федерации, а также обеспечивать установку оборудования для перехвата трафика.[35] В связи с этим возникают опасения относительно возможности нарушения государством неприкосновенности частной жизни пользователей.

Законодательство об иностранной собственности в СМИ

В октябре 2014 г. парламент внес изменения в закон о СМИ, снизив, среди прочего, предельный размер иностранной собственности в печатных, онлайновых и вещательных СМИ с 50% до 20%.[36] В декабре 2015 г. были приняты поправки, обязывающие СМИ, вещателей и издателей сообщать в Роскомнадзор о любом финансировании из широко определяемых «иностранных источников».[37]

Реабилитация нацизма

В мае 2014 г. в Уголовный кодекс была добавлена статья 354.1 «Реабилитация нацизма», которая предусматривает наказание в виде штрафа до 300 тыс. рублей или лишения свободы на срок до трех лет за «реабилитацию» нацизма, которая определяется неконкретно и, как представляется, подразумевает возвеличивание нацизма.[38] В случае использования служебного положения или СМИ максимальный штраф возрастает до 500 тыс. рублей, срок лишения свободы – до трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.[39] Эксперты критиковали этот закон как неконкретный и слишком расширительный, чреватый негативными последствиями для журналистов, работников архивов и музеев, а также историков.[40] Избирательное правоприменение этого закона уже привело к нескольким несправедливым приговорам.[41]

2015

«Закон о хранении персональных данных»

В сентябре 2015 г. вступил в силу принятый годом ранее 242-й федеральный закон, который обязывает операторов сайтов и интернет-сервисов обрабатывать и хранить персональные данные российских пользователей на территории России.[42] Закон распространяется на службы электронной почты, социальные сети и поисковые системы, такие как Facebook и Google, и требует от российских и иностранных сервисов хранить все персональные данные российских пользователей в базах данных внутри страны. Несоблюдение этого требования может обернуться штрафом или даже блокировкой ресурса.

2016

«Пакет Яровой»

Поправки в законодательство, получившие название «Пакет Яровой» по имени ключевого автора - председателя думского комитета по безопасности Ирины Яровой от «Единой России», были подписаны президентом в июле 2016 г.[43] Они содержат целый ряд норм, которые существенно ущемляют право на частную жизнь и чреваты крайне негативными последствиями для свободы выражения мнений в интернете.[44]

Операторы связи и организаторы распространения информации будут обязаны в течение полугода хранить все содержание трафика: текстовые и голосовые сообщения, передачу данных, изображения.[45] От одного года для ОРИ до трех лет для ОС нужно хранить метаданные: время, место, отправитель и получатели информации. Эта или «иная необходимая информация» должна предоставляться властям по их запросу без санкции суда. Весь этот массив данных должен храниться на территории России. За неисполнение такого запроса предусмотрен штраф до 1 млн. рублей.[46]

Организаторы распространения информации будут обязаны предоставлять cпецслужбам «информацию, необходимую для декодирования электронных сообщений», если они используют «дополнительное кодирование» трафика или предоставляют такую возможность пользователям.[47] Поскольку значительный объем трафика в той или иной форме «дополнительно кодируется», это может затрагивать широкий спектр онлайновой активности. Как минимум, это потребует от компаний передачи ключей шифрования. Пока неясно, каким образом новые нормы будут применяться к таким сервисам, которые сами не имеют ключей шифрования, как в случае с некоторыми основными мессенджерами. Такая ситуация может приводить к блокировке или вынуждать организаторов распространения информации встраивать возможность декодирования, ослабляя безопасность.[48]

«Пакет Яровой» содержит и другие нормы, прямо не связанные с интернет-коммуникациями. Например, он запрещает беспрепятственную миссионерскую деятельность вне установленных мест, таких как принадлежащие соответствующей религиозной организации помещения, места паломничества, кладбища и крематории (этот запрет не распространяется на руководителя религиозной организации, членов ее коллегиального органа, священнослужителей и иных граждан и юридических лиц, официально уполномоченных руководством соответствующей зарегистрированной религиозной организации на осуществление миссионерской деятельности).[49]

Наконец, введена уголовная ответственность за «несообщение о преступлении» террористической и экстремистской направленности без достаточной детализации условий ее наступления[50] и за «склонение, вербовку или иное вовлечение» в массовые беспорядки; ужесточены санкции за «публичное оправдание терроризма» в интернете и по целому ряду других уголовных составов террористической и экстремистской направленности.[51]

2017

«Закон о новостных агрегаторах»

Принятые в июне 2016 г. и вступившие в силу с 1 января 2017 г. поправки в закон о связи и Кодекс об административных правонарушениях, вводят ответственность владельцев онлайновых новостных агрегаторов с суточной аудиторией свыше 1 млн пользователей за содержание любой размещаемой информации, если только это не является дословным воспроизведением материалов, опубликованных зарегистрированными СМИ.[52] Действие этих поправок распространяется на агрегаторов, включая поисковики и, теоретически, социальные сети, которые распространяют информацию на русском языке и языках народов Российской Федерации, причем владельцами таких агрегаторов могут быть только российские физические или юридические лица.[53]

Законопроект о запрете VPN и анонимайзеров

В июне 2017 г. группа депутатов внесла в парламент проект закона о запрете программного обеспечения, позволяющего обходить блокировку интернет-контента в России.[54] Предлагается запретить владельцам VPN-сервисов и анонимайзеров предоставлять доступ к запрещенным сайтам и разрешить Роскомнадзору блокировать сайты, содержащие инструкции по обходу блокировок.[55]

Законопроект об обязательной идентификации пользователей интернет-мессенджеров

14 июня 2017 г. Госдума в первом чтении приняла законопроект, запрещающий анонимное пользование интернет-мессенджерами.[56] Предполагается обязать компании, которые внесены в российский реестр организаторов распространения информации, включая интернет-мессенджеры, идентифицировать пользователей по номеру мобильного телефона и запретить им предоставлять услуги неидентифицированным пользователям.[57] За несоблюдение этих требований предусмотрен штраф: для физических лиц – до 5 тыс. рублей, для должностных лиц – до 50 тыс. рублей, для юридических лиц – до 1 млн рублей. Сервисы, которые не выполнят требований о блокировке анонимных аккаунтов, могут быть сами заблокированы на территории России.[58]

III. Контроль государства над СМИ

На данный момент вмешательство государства в деятельность СМИ достигло беспрецедентных масштабов за весь постсоветский период. Как показано ниже, за последние пять лет значительная часть ведущих СМИ, в том числе телевидение, печатные издания и интернет-сайты, превратились почти исключительно в рупор государства. Для мобилизации патриотической поддержки правительства и его повестки некоторые авторитетные СМИ прибегают к различным изощренным методам, не гнушаясь порой транслировать откровенную дезинформацию. Резкому усилению государственного контроля за медийным ландшафтом способствовало сформированное с 2012 г. законодательство, обзор которого приводится в предыдущем разделе.

Формальный и неформальный контроль государства над СМИ

Все основные телеканалы полностью или частично принадлежат государству, либо власти имеют возможность существенно влиять на редакционную политику. К их числу относятся три федеральных канала: «Первый канал» (51% принадлежит государству), «Россия 1» (входит в состав Всероссийской государственной телерадиокомпании - ВГТРК) и НТВ (управляется глобальной энергетической компанией «Газпром», контрольный пакет которой принадлежит государству).[59] Государству принадлежат два из трех ведущих информагентств (ТАСС и «Россия сегодня»/РИА Новости), в частной собственности находится только Интерфакс.[60]

В предпочтениях источников информации у российской аудитории наблюдаются явные изменения, особенно среди молодежи. В 2016 г. телевидение все еще оставалось главным источником новостей для 52% населения, однако это заметно меньше 62% в 2015 г.[61] Доля тех, кто получает новости из интернета, за тот же период выросла с 22% до 32%. В возрастной группе 25 – 34 лет этот показатель достигает 50%, а среди 18-24-летних – 65%.[62]

Другие виды СМИ – такие как радио и печатные издания – не располагают сопоставимым охватом аудитории и ищут собственные возможности воздействия на общественное мнение. Лидирующие по тиражам издания в целом поддерживают власть – за исключением «Новой газеты», которая сохраняет независимую редакционную политику. Критически настроенные по отношению к власти СМИ регулярно сообщают о давлении со стороны государства и вынуждены в нарастающей степени практиковать самоцензуру.[63] Последнему также способствует избирательное, а иногда и произвольное, правоприменение со стороны Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).[64]

С 2012 г. Кремль обеспечил лояльность ранее независимых СМИ через изменение структуры собственности и кадровые перестановки в руководстве. Это включает реорганизацию в 2013 г. информагентства «РИА Новости», которое было одним из самых независимых государственных СМИ, в Международное информационное агентство «Россия сегодня».[65] Целью нового информационного ресурса, по словам тогдашнего руководителя президентской администрации Сергея Иванова, было «повышение эффективности работы государственных СМИ. Россия проводит самостоятельную политику, твердо защищает национальные интересы; объяснять это миру непросто, но делать это можно и нужно».[66] Один из бывших топ-менеджеров «РИА Новости» рассказал Хьюман Райтс Вотч, что новому агентству была поставлена принципиально иная задача – «вместо профессионального освещения событий и фактов обслуживать интересы государства. Никого увольняться не заставляли, никаких чисток, но многие предпочли не оставаться».[67] В ситуации с Lenta.ru – ведущим на тот момент независимым информационным ресурсом в России – власти воспользовались поводом, чтобы сменить руководство. В 2014 г. на сайте была опубликована статья со ссылками на материалы, которые считались «экстремистскими» (см. ниже). Главный редактор Галина Тимченко была стремительно уволена, почти вся редакция в знак протеста ушла вместе с ней.[68]

Закон  2014 г. об ограничении иностранной собственности в СМИ запустил процесс перехода независимых ресурсов под прямое влияние государства в ситуации, когда некоторым иностранным акционерам пришлось продавать свою долю российским гражданам. Примером может служить изменение редакционной политики российской версии Forbes, до того известной своими острыми материалами. Новый владелец Александр Федотов публично заявил, что намерен сделать издание «менее политизированным».[69] В силу того же закона финская Sanoma Group, Financial Times Group и Pearson и Dow Jones осенью 2015 г. продали свои доли во влиятельной независимой деловой газете «Ведомости» предпринимателю Демьяну Кудрявцеву – бывшему генеральному директору Издательского дома «Коммерсантъ» и деловому партнеру российского олигарха Бориса Березовского. Первый главред «Ведомостей» Леонид Бершидский негативно отзывался о сделке, которая, по его мнению, была непрозрачной и уничтожала скрупулезную беспристрастность газеты.[70] Весной 2017 г. из «Ведомостей» ушла главный редактор Татьяна Лысова.[71] Член совета директоров «Ведомостей», профессор Высшей школы экономики Анна Качкаева заявила Хьюман Райтс Вотч, что редакционная политика издания пока не менялась, несмотря на «драматические» перемены в руководстве.[72]

В 2015 г. Sanoma Group также продала Кудрявцеву свою долю в англоязычной The Moscow Times, входящей в издательскую группу «Ведомостей». Новый владелец обещал не менять редакционную политику.[73] Как пояснил управляющий редактор газеты Оливер Кэрролл, структура собственности и англоязычный характер издания обеспечивают определенные гарантии от цензуры.[74] Однако при этом он отметил, что газете приходится учитывать «рекламные аспекты» контента, поскольку значительная часть рекламы контролируется лояльными Кремлю организациями. В условиях слабости российского рекламного рынка многие издания жестко конкурируют за рекламодателей, и это способствует формированию культуры ухода от рисков.[75]

Нейтрализация независимых СМИ

Ниже приводятся примеры того, как власти с помощью проверок, предупреждений, судебных исков и других инструментов вмешиваются в деятельность независимых СМИ.

РБК

РБК является ведущим независимым российским информационным холдингом, включающим ежедневную газету, новостной сайт и круглосуточный телеканал деловых новостей, который идет как в онлайне, так и через спутник.

Основной сайт РБК имеет около 11 млн посетителей в месяц только со стационарных компьютеров, что ставит его в ряд ведущих онлайновых информационных ресурсов в России.[76] Влияние РБК связано с охватом аудитории и с финансированием. С 2013 г. владельцем холдинга была группа ОНЭКСИМ Михаила Прохорова, который активно инвестировал в холдинг и расширил штат сотрудников, привлекая журналистов из других СМИ.

РБК известен своими резонансными журналистскими расследованиями. Он был единственным крупным российским СМИ, освещавшим «панамское досье» в 2016 г., в том числе утечку финансовых документов, содержавших информацию о связях Владимира Путина с музыкантом и предпринимателем Сергеем Ролдугиным. Из этих документов следовало, что через офшорные счета Ролдугина прошло 2 млрд долларов США.[77] В апреле – мае 2016 г. РБК опубликовал несколько материалов о предполагаемом «дворце Путина» и об огромных состояниях его семьи и близкого окружения.

13 мая 2016 г. РБК покинули шеф-редактор объединенной редакции Елизавета Осетинская, главред сайта Роман Баданин, и главред газеты Максим Солюс. В течение двух месяцев после этого, в знак протеста уволились более половины ключевых сотрудников холдинга.[78] Объединенную редакцию возглавили выходцы из государственного информагентства ТАСС Елизавета Голикова и Игорь Тросников.[79]

В интервью The Financial Times Елизавета Осетинская связала смену руководства с журналистскими расследованиями, в особенности в отношении близкого окружения Владимира Путина.[80]

В первой половине 2016 г. в офисе РБК прошли проверки.[81] В апреле правоохранительные органы проводили обыски в офисе группы ОНЭКСИМ.[82]      

В апреле 2016 г. контролируемая государством нефтяная компания «Роснефть» подала против РБК иск на 3,179 млрд рублей о компенсации репутационного ущерба в связи со статьей «Сечин попросил защитить “Роснефть” от BP».[83] В декабре суд вынес решение о взыскании с холдинга 390 тыс. рублей, обязав также удалить статью.[84]

РБК сохранил свое финансовое положение и остается одним из крупнейших информационных ресурсов. Один из бывших ведущих финансовых журналистов холдинга рассказал Хьюман Райтс Вотч, что редакционная политика в целом не изменилась и по-прежнему ориентирована на журналистские расследования, однако вопросы, касающиеся семьи и близкого круга Владимира Путина больше не затрагиваются.[85] История с РБК стала недвусмысленным сигналом всем СМИ о тех последствиях, которые могут наступить в случае освещения табуированных тем.

Весной 2017 г. Михаил Прохоров начал переговоры о продаже РБК близкому к власти бизнесмену Григорию Березкину. Комментируя этот вопрос, президентский пресс-секретарь назвал РБК «одним из лучших, динамично развивающихся, высококлассных деловых СМИ и холдингов» и заметил, что «переговоры о продаже — личное дело собственника».[86] На момент подготовки этого доклада сделка еще не была закрыта, но исход переговоров представлялся предрешенным.[87]

ТВ «Дождь»

Независимый телеканал «Дождь», выходящий преимущественно в прямом эфире, был запущен в 2010 г. Он часто приглашал в студию общественных и политических деятелей, которых неофициально бойкотировали федеральные каналы, и широко освещал политически чувствительные сюжеты, включая массовые протестные акции 2011 – 2012 гг. и процесс по делу Pussy Riot. Своеобразным свидетельством успеха канала в те годы было появление провластного альтернативного канала Kontr TV, который финансировался близким к Кремлю Институтом социально-экономических и политических исследований.[88]

Ситуация вокруг «Дождя» осложнилась после объявленного каналом в январе 2014 г. неоднозначного опроса об оправданности обороны Ленинграда во время Великой отечественной войны, обернувшейся огромными жертвами среди гражданского населения города.[89] Опрос были приурочен к 70-й годовщине снятия 900-дневной блокады. Несколько ведущих российских ТВ-провайдеров отказались от трансляции «Дождя» сразу после выхода сюжета, к 10 февраля 2014 г. передачу его сигнала прекратил последний федеральный провайдер – «Триколор-ТВ».[90] В ситуации, когда основные кабельные сети прекратили передачу сигнала, число домохозяйств, способных принимать «Дождь», сократилось более чем на 80% - с 17,4 млн до менее 500 тыс.[91] По состоянию на февраль 2016 г. «Дождь», как сообщалось, имел 72 тыс. онлайновых подписчиков и еще 20 тыс. – в бесплатном тестовом режиме.[92] На момент подготовки этого доклада канал по-прежнему был недоступен аудитории федеральных провайдеров кабельного ТВ и выходил только в интернете.

Группа депутатов от правящей «Единой России» резко раскритиковала сюжет «Дождя» и предложила Генеральной прокуратуре проверить канал на «экстремизм».[93] Президентский пресс-секретарь Дмитрий Песков заявил, что канал «перешел моральную красную черту».[94] Редакция удалила опрос с сайта и опубликовала извинение, однако канал после этого в дополнение к потере аудитории столкнулся с целым рядом проблем: он подвергся внеплановым проверкам на соблюдение налогового и трудового законодательства;[95] лишился помещения из-за непродления договора арендодателем[96] и большей части рекламных поступлений из-за ухода рекламодателей.[97]

Журналисты «Дождя» заявляли, что решение об отключении его от основных провайдеров было «политическим и планировалось за несколько месяцев.[98] Один из ведущих журналистов канала Тихон Дзядко заявил, что провайдеры публично говорили, что отключили канал из-за скандального опроса, но в доверительных беседах признавались, что была команда из Кремля.[99]

ТВ2

Томский телеканал ТВ2, один из старейших в России, традиционно имел независимую редакционную политику. В декабре 2014 года Томский областной радиотелевизионный передающий центр в одностороннем порядке расторг договор на вещание ТВ2 на метровой частоте. В начале 2015 года телеканал прекратил вещание и в кабельных сетях.[100]

В течение всего месяца тысячи жителей Томска выходили на митинги в поддержку канала, протестуя против того, что они считали наступлением властей на независимые СМИ.[101]

В феврале 2015 г. ТВ2 организовал сбор средств на продолжение вещание в интернете, и в итоге продолжил вещание через группу сайтов. Канал также получил грант от фонда поддержки российских СМИ «Среда», который тремя месяцами позже был признан иностранным агентом.[102] В феврале 2015 г. главный редактор ТВ2 говорил: «Путь выживания один – это интернет».[103]

IV. Свобода интернета и цензура в сети

Большинство ведущих российских СМИ на протяжении многих лет транслируют официальный взгляд на вопросы внутренней и международной политики, не предоставляя площадку сторонникам тех точек зрения, которые государство считает нежелательными или потенциально опасными для провластной повестки.[104] В результате выражение таких критических или альтернативных взглядов осуществляется преимущественно в интернете и социальных сетях; однако с 2012 г., и особенно с 2014 г., власти активизировали преследования за критические высказывания онлайн, ввели целый ряд законодательных ограничений интернет-контента, блокировали тысячи сайтов и страниц в интернете и приняли либо обсуждают возможность принятия дополнительных законов, направленных на ограничение свободы выражения мнений. Все эти ограничения нацелены в первую очередь на информацию о массовых протестах, политическую сатиру, ЛГБТ-контент и на мнения о российской политике в Крыму, Донбассе и Сирии.

Место интернета в российском медийном ландшафте

Число активных пользователей интернета в России составляет около 100 млн человек, или примерно 70% населения.[105] На момент окончания в 2008 г. второго президентского срока Владимира Путина в сеть регулярно выходили только 26% населения (немногим больше среднемирового показателя, который в то время составлял 23%). К 2012 г. эта цифра выросла до 60% (среднемировой уровень в 2012 г. составлял 35%). Таким образом, к тому времени, когда в 2012 г. Владимир Путин вернулся в президентское кресло, цифровой ландшафт в России серьезно изменился.

В середине 2000-х гг. стали развиваться глобальные платформы, дающие пользователям возможность легко обмениваться мгновенными сообщениями, распространять пользовательский контент и получать доступ к независимой информации через социальные сети, службы электронной почты и другие облачные сервисы – как внутри стран, так и трансгранично.[106] В России эти процессы создали для критиков власти возможность значительно расширить свою аудиторию. На сегодняшний день политическая оппозиция для работы со своими сторонниками активно использует социальные медиа, блог-платформы и независимые новостные сайты.[107] Россияне активно пользуются основными международными социальными сетями, такими как Facebook и Twitter, и русскоязычными ресурсами «ВКонтакте» и «Одноклассники».

Представляется, что в Кремле глубоко встревожены возможностью онлайновой мобилизации оппозиции и рассматривают интернет как инструмент распространения опасных для власти идей. В соседней Украине пост известного журналиста в Facebook сыграл заметную роль в инициировании антиправительственных протестов ноября 2013 г., которые в итоге привели к свержению считавшегося пророссийским президента.[108] Владимир Путин в то время называл интернет «проектом ЦРУ», угрожающим безопасности России.[109] Председатель Совета национальной безопасности Николай Патрушев, занимавший до того пост главы ФСБ, высказывал глубоко настороженное отношение к интернету, который, как он однажды заметил, используется силами, «заинтересованными в раскачивании общественно-политической ситуации».[110]

С 2012 г. российские власти обеспечили себе значительную степень контроля над СМИ, включая некоторые электронные, однако отдельные пользователи по-прежнему открыто критикуют политику правительства и предают широкой огласке нестыковки в официальной версии текущих событий.[111]

Пока неясно, насколько далеко российские власти готовы зайти в контроле за интернетом. Отвечая в апреле 2017 г. на вопрос блогера о том, собирается ли Россия по примеру Китая окружать национальное интернет-пространство «Великой российской стеной», Владимир Путин заявил следующее:

У нас есть ограничения, они известны, это пропаганда суицидов, это детская порнография, это пропаганда терроризма, распространение наркотиков и так далее. Это все функционирует. Более того, многие считают, что этого недостаточно, надо еще жестче. Но такие чувствительные вещи мы должны вместе с вами вырабатывать. Здесь государство не должно идти по пути, что оно лучше всех все знает и понимает. На мой взгляд, пока этих ограничений достаточно.[112]

Тем не менее правительство продолжает изыскивать способы ужесточения контроля за интернетом, включая возможности его отключения в период «кризисов».[113] Весной 2015 г. была даже проведена ситуационная игра, связанна с блокировкой доступа в интернет в России на случай гипотетического политического кризиса.[114] Сообщалось, что в 2016 г. Россия и Китай провели несколько совместных мероприятий и серию встреч высокого уровня по обсуждению сотрудничества между двумя странами по вопросам «информационной безопасности». Этот термин используется в Китае для оправдания тотальной цензуры интернета, и не исключено, что китайские коллеги делились соответствующим опытом с российскими.[115] Весной 2014 г. основатель и руководитель социальной сети «ВКонтакте» Павел Дуров ушел из компании и уехал из России из-за вмешательства со стороны властей (подробнее см. ниже).[116]

В декабре 2016 г. была утверждена новая российская доктрина информационной безопасности, заменившая документ 2000 г. Среди прочего, она предполагает «развитие национальной системы управления российским сегментом сети "Интернет"», хотя подробности функционирования такого механизма не раскрываются.[117] Другим приоритетным направлением обозначены «ликвидация зависимости отечественной промышленности от зарубежных информационных   технологий» и обеспечение информационной безопасности за счет развития отечественных разработок.[118]

Роскомнадзор

Основным инструментом государственной цензуры и ограничения свободы выражения мнений в интернете является Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).[119] Созданное указом президента в 2008 г., это ведомство осуществляет лицензионно-разрешительную и контрольно-надзорную деятельность в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций.[120]

Роскомнадзор имеет право во внесудебном порядке определять присутствие в интернет-контенте «запрещенной» информации, и направлять предписание о его удалении СМИ, владельцам сайтов и хостинг-провайдерам. На практике надзорное ведомство чаще всего направляет такие предписания по представлению других государственных органов, включая прокуратуру. В случае невыполнения предписания СМИ или владельцами сайтов Роскомнадзор вправе вносить страницы или целые сайты в реестры запрещенных и требовать от операторов связи их блокировки. В этом разделе и далее описываются ситуации, когда полномочия Роскомнадзора по ограничению доступа к тем или иным ресурсам использовались в политических целях для блокирования информации о коррупции во власти или критических высказываний, в том числе о вовлеченности России в вооруженный конфликт на востоке Украины, об оккупации Крыма, о российской военной операции в Сирии и о дискриминации ЛГБТ.

Реестры запрещенных сайтов

В настоящее время властями ведется по меньшей мере три отдельных реестра запрещенных сайтов. Как отмечалось выше, в такие реестры вносятся и блокируются ресурсы, содержащие информацию, признанную запрещенной судом, или, как в случае с законом о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию, и с «законом Лугового» - во внесудебном порядке.

Во многих случаях оправданно блокируется контент, который не подпадает под гарантии свободы выражения мнений, например – детская порнография. Однако одновременно блокируются и ресурсы с выражением мнений, которые могут показаться кому-то оскорбительными, но при этом должны ограждаться от вмешательства со стороны государства.

Общая оценка запрещенного властями контента затруднена из-за непрозрачности реестров (эта проблема рассматривается ниже). Например, по закону о защите детей от вредной информации и «закону Лугового» доступен поиск по конкретному доменному имени, указателю страниц сайта или сетевому адресу, однако полный список в доступном виде отсутствует.[121] Отсутствует также общедоступная информация, позволяющая отследить, какие ресурсы были заблокированы и впоследствии разблокированы после удаления контента и какие ресурсы остаются заблокированными.

В отличие от реестров информации, запрещенной по закону о защите детей и «закону Лугового», федеральный список экстремистских материалов содержит названия публикаций, аудиовизуальных материалов и изображений, запрещенных судом. Этот список существует с 2002 г., имеется в открытом доступе и ведется Министерством юстиции.[122]

Реестр сайтов по закону о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию

В реестр запрещенных сайтов, введенный в 2012 г. (см. выше),[123] заносятся интернет-ресурсы, содержащие детскую порнографию, информацию об изготовлении и употреблении наркотиков, а также контент о способах совершения самоубийства и призывы к его совершению.[124] Такие запреты представляются вполне оправданными, однако с учетом российских реалий возникают опасения того, что наличие у надзорных органов права вводить блокировку без решения суда может быть чревато запрещением намного более широкого спектра информации, которая, будучи для кого-то оскорбительной или непривычной, тем не менее не представляет для детей никакой опасности.[125] Гражданские и отраслевые группы предупреждали о том, что процедура блокировки не содержит процессуальных гарантий и может превратиться в инструмент своего рода «электронного занавеса», который сможет ограничивать доступ к информации без достаточных сдержек и противовесов.[126]

Оператором реестра с момента его введения является Роскомнадзор.[127] Предписания о внесении сайтов в реестр во внесудебном порядке могут направлять и другие федеральные органы исполнительной власти, включая МВД и Роспотребнадзор.[128]

Российские граждане также могут напрямую обращаться в Роскомнадзор с заявлениями о предположительно запрещенном контенте.[129] Журналистским расследованием было установлено, что самое большое число жалоб на ресурсы с предположительно «запрещенным» контентом поступает от «Медиагвардии» – ответвления «Молодой гвардии Единой России».[130] В официальной группе «краудсорсинговых цензоров» во «ВКонтакте» они публикуют мотивирующие картинки и отчеты о числе заблокированных сайтов. Группа не скрывает своей позиции: на одной из карикатур изображен мужчина с радужным флагом, над которым нависает гигантский палец, рядом надпись: «Любую заразу давить нужно сразу! ЛГБТ, наркоторговля, пропаганда извращений призваны уничтожить будущее».[131]

Реестр сайтов по «закону Лугового»

Отдельный реестр запрещенных сайтов был введен так называемым «законом Лугового», принятым в 2013 г. Этот закон дает генеральному прокурору и его заместителям право в режиме реального времени блокировать интернет-ресурсы, содержащие «призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка».[132]

Как следует из собственной информации Роскомнадзора, в 2016 г. в единый реестр запрещенной информации были внесены 87 тысяч интернет-страниц с противоправной информацией, как представляется – своеобразный «рекорд» с момента принятия закона.[133]

По данным независимого ресурса «Роскомсвобода», регулярно отслеживающего блокировки, на момент подготовки этого доклада число записей в едином реестре составило превысило 77 тыс.[134] Его эксперты утверждают, что 97% сайтов были заблокированы неправомерно, то есть их контент был вполне законным.[135]

Давление на социальные сети, интернет-мессенджеры и новостные агрегаторы

В ноябре 2016 г. в России был заблокирован доступ к социальной сети LinkedIn, обеспечивающей деловые и профессиональные контакты и имеющей свыше 400 млн пользователей по всему миру, из которых на Россию приходится 6 млн.[136] Блокировка последовала за решением районного суда в Москве, который признал нарушение сервисом норм российского законодательства о локализации хранения персональных данных. Это стало первым судебным прецедентом в отношении крупной иностранной компании по «закону о хранении персональных данных», вступившему в силу в 2015 г. и требующему хранить персональные данные российских пользователей на серверах на территории России (см. выше).[137] Российский интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев, полномочия которого предполагают представление интересов «всей интернет-индустрии», признавал, что решение было не самым неразумным, но соответствовало букве закона.[138]

Остается неясным, почему власти заблокировали только LinkedIn: некоторые наблюдатели высказывали предположение, что это должно было послужить предупреждением другим лидерам интернет-отрасли. Так, Леонид Волков из антикоррупционного фонда Алексея Навального назвал блокировку «акцией устрашения против Фейсбука и прежде всего Гугла».[139] Помощник президента по вопросам интернета Герман Клименко публично заявлял, что «иностранные компании не выполняют требования нашего закона и российских правоохранительных органов», и не исключил, что при сохранении такой позиции «рано или поздно» Google  и Facebook могут быть заблокированы.[140]

В апреле 2014 г. Павел Дуров, основатель и исполнительный директор социальной сети «ВКонтакте», имеющей около 250 млн. пользователей по всему бывшему СССР,  объявил, что уволен и покидает Россию, не желая выполнять требования властей о блокировке неугодных пользователей и сообществ.[141] За несколько дней до увольнения Дуров рассказал, что в декабре 2013 г. Федеральная служба безопасности требовала от него раскрыть данные организаторов 39 сообществ его социальной сети, якобы связанных с «Евромайданом». В марте Генеральная прокуратура потребовала закрыть антикоррупционную группу Алексея Навального, угрожая в случае отказа заблокировать доступ ко всей сети «ВКонтакте».[142] На своей странице Дуров заявил: «Настала пора сказать – ни я, ни моя команда не собираемся осуществлять политическую цензуру. Мы не будем удалять ни антикоррупционное сообщество Навального, ни сотни других сообществ, блокировки которых от нас требуют. Свобода распространения информации – неотъемлемое право постиндустриального общества. Это право, без которого существование ВКонтакте не имеет смысла».[143] Эксперты отмечают, что после вынужденного ухода Дурова и назначения на его место более покладистого руководства администрация этой соцсети регулярно сотрудничает с властями, включая передачу пользовательской информации спецслужбам.[144] Эксперты также сходятся во мнении, что именно этим в первую очередь объясняется то обстоятельство, что большинство уголовных дел об «экстремизме» в связи с постами и перепостами в 2014 – 2017 гг. возбуждалось в отношении пользователей «ВКонтакте».[145]

Российские власти также пытаются добиться от социальных сетей, в особенности иностранных, выполнения требований «закона о блогерах» 2014 г., требующего от авторов, имеющих свыше 3 тыс. уникальных посетителей в сутки, указывать на своей странице «фамилию и инициалы, электронный адрес для направления юридически значимых сообщений».

В 2015 г. Роскомнадзор письменно предупредил Facebook, Google и Twitter о необходимости соблюдения «закона о блогерах», включая предоставление данных о ежесуточной посещаемости страниц и контактные данные «блогеров-трехтысячников». В противном случае надзорное ведомство угрожало заблокировать доступ к ресурсам этих компаний на территории России.[146]

Давление на интернет-мессенджеры

В апреле 2017 г. Роскомнадзор за невыполнение требований «закона о блогерах» заблокировал доступ к таким службам обмена сообщениями, как BlackBerry Messenger (BBM), LINE, Imo.im и видеочат Vchat.[147] Пресс-секретарь ведомства заявил СМИ, что причиной послужило непредоставление данных о пользователях по «закону о блогерах» и непредоставление Роскомнадзору сведений для внесения в реестр «организаторов распространения информации».[148]

В мае 2017 г. был заблокирован китайский мессенджер WeChat, однако после выполнения всех требований властей блокировка была снята.[149]

В том же месяце «Ведомости» сообщили об обращении Роскомнадзора к Telegram, имеющему в России около 6 млн пользователей, с предложением предоставить сведения для внесения в реестр «организаторов распространения информации».[150] В июне 2017 г. создатель сервиса Павел Дуров согласился предоставить необходимые данные, однако подтвердил, что Telegram никогда не пойдет на предоставление властям доступа к конфиденциальным данным пользователей.[151]

Давление на новостные агрегаторы

1 января 2017 г. вступил в силу «закон о новостных агрегаторах», который, среди прочего, вводит ответственность владельцев таких сервисов с суточной аудиторией свыше 1 млн пользователей за содержание размещаемой информации.[152]

В феврале Роскомнадзор разослал шести крупнейшим агрегаторам уведомления о необходимости предоставить информацию о суточном трафике.[153] Был также создан отдельный реестр новостных агрегаторов.[154]

На момент подготовки этого доклада было еще слишком рано судить о том, насколько широко и обоснованно будет применяться данный закон. Однако в России и за рубежом его уже критиковали за проблемность исполнения с технической точки зрения и за введение избыточной ответственности для интернет-поисковиков и сайтов.[155] В июне 2016 г., когда закон только принимался, занимавшая тогда пост представителя ОБСЕ по свободе СМИ Дунья Миятович отмечала, что он чреват «государственным вмешательством в онлайновую информацию и введением самоцензуры в частных компаниях».[156] По ее мнению, поисковики нужно было выводить из-под требования о проверке контента.[157]

Потенциальные последствия «пакета Яровой»

Основные положения «пакета Яровой» вступили в силу в июле 2016 г., положения о хранении трафика должны вступить в силу с июля 2018 г. Как и в случае с «законом о новостных агрегаторах», практическую реализацию этого закона оценивать пока еще преждевременно.

Новые нормы дают властям беспрецедентные возможности по осуществлению массовой электронной слежки, фактически – с выходом на ситуацию, когда никакие цифровые коммуникации в России не будут защищены от потенциального вмешательства государства. Требование о хранении трафика и метаданных в России чревато вторжением в личную жизнь любого российского абонента и интернет-пользователя – несмотря на то, что в большинстве своем они ни в чем противоправном не подозреваются и никогда подозреваться не будут.  Доступ к огромным объемам персональной информации будет открыт для силовиков без какого-либо судебного надзора. В условиях, когда правовые гарантии неприкосновенности частной жизни в России и без того являются довольно слабыми, эти нормы способны резко повысить осведомленность силовых структур о коммуникациях, онлайновой активности и передвижениях любого пользователя. Нормы, касающиеся шифрования трафика, также чреваты проблемами для активистов и журналистов, которые пользуются закрытыми мессенджерами для защиты своей информации.[158]

Другим проблемным аспектом реализации «пакета Яровой» являются огромные финансовые затраты. По оценкам телекоммуникационных компаний, для выполнения требования о хранении операторами связи всего трафика за полгода и метаданных – за три года в сочетании с необходимостью обеспечить властям возможность дешифровки трафика потребуется более 33 млрд долларов США.[159] Как заметил вице-президент Mail.ru, одного из лидеров российского интернет-рынка: «Закон наносит огромный ущерб отрасли, несовместимый с ее нормальным развитием».[160]

Поначалу многие аналитики допускали возможность того, что «пакет Яровой» будет работать не в полную силу, ссылаясь на опыт «закона о хранении персональных данных», по которому активных действий властями не предпринималось.[161] Однако блокировка Роскомнадзором профессиональной соцсети LinkedIn в ноябре 2016 г. за невыполнение требования о переносе персональных данных пользователей на российские серверы показала, что и в случае с «пакетом Яровой» возможно аналогичное избирательное правоприменение.[162]

В связи с положениями о дешифровке трафика возникают также опасения относительно не только приватности, но и кибербезопасности, при том что это может оказаться неэффективным против террористов или преступников. Интернет-компании и телекоммуникационные операторы все шире практикуют шифрование передачи данных, чтобы защитить своих клиентов от хакеров и других недобросовестных акторов, которые охотятся за персональной информацией. В цифровой век конфиденциальные данные сплошь и рядом передаются в электронном виде: от финансовой информации и коммерческих секретов до электронных транзакций. Нормы об обеспечении возможности дешифровки, если они действительно реализуются в полном объеме, будут вынуждать компании ослаблять защиту трафика, а это будет создавать для российских пользователей и бизнеса риски несанкционированного шпионажа, кражи данных и т.п. При этом террористы и другие мотивированные недобросовестные акторы все равно смогут скрывать свою цифровую активность от правоохранительных органов, используя решения, предлагаемые компаниями, которые находятся вне российской юрисдикции.

Власти уже ищут способы получения доступа к трафику популярных мессенджеров, таких как WhatsApp, Viber, Facebook Messenger, Telegram и Skype. Так, сообщалось о привлечении подрядчика для предварительного моделирования решений по перехвату и взлому сообщений на каждом сервисе, с тем чтобы затем выходить на полноценный госзаказ.[163]

Однако в условиях все большего распространения технологий оконечного шифрования трафика получение властями доступа в объеме, предусмотренном «пакетом Яровой», может оказаться нереальным. При оконечном шифровании интернет-сервис не имеет ключей, поэтому к технической стороне имеются серьезные вопросы, если только правительство, к примеру, не предложит таким компаниям, как Google или Apple, в принципе исключить возможность загрузки с территории России шифрованных мессенджеров.[164]

Существует также вероятность того, что провайдеры VPN-сервисов, чтобы избежать проблем с «пакетом Яровой», будут уходить с российского рынка, что будет негативно сказываться на безопасности интернет-коммуникаций для бизнеса и отдельных пользователей. Этот процесс уже начался с закрытием российских шлюзов Private Internet Access (PIA) после того, как там обнаружили, что некоторые из российских серверов компании были захвачены российскими властями без предварительного уведомления или каких-либо надлежащих правовых процедур.[165]

Цензура в интернете: как это происходит

На протяжении многих лет блокировка сайтов в России происходила от случая к случаю и не носила систематического характера. С 2012 г., по мере существенного расширения законодательной базы, о котором рассказывалось выше, практика блокировки доступа стала более распространенной.

В условиях непрозрачности системы полноценный анализ политики и практики властей в этой области не представляется возможным. В приводимых ниже ситуациях власти, как представляется, преследовали цель не допускать несанкционированных протестов и пресечь онлайновую критику по широкому кругу вопросов: от Крыма до «традиционных ценностей».

Блокировка неугодных интернет-ресурсов

Грани.ру, Каспаров.ру, блог Алексея Навального, ЕЖ.ру

В марте 2014 г., вскоре после свержения в результате массовых уличных протестов пророссийского правительства в Украине, российские власти заблокировали сайт оппозиционной интернет-газеты «Грани.ру», обвинив его в призывах «к противоправной деятельности и участию в массовых мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка».[166] Это сетевое издание  широко освещало массовые протесты в России и активно отслеживало дела фигурантов «Болотного дела», возбужденного в связи с массовой демонстрацией против инаугурации Владимира Путина 6 мая 2012 г. в центре Москвы, столкновения с полицией в ходе которой власти квалифицировали как «массовые беспорядки».[167]

Как рассказала Хьюман Райтс Вотч генеральный директор «Граней» Юлия Березовская, вопреки требованиям закона и несмотря на ее обращения, Роскомнадзор так и не сообщил им, какая именно размещенная на сайте информация вызвала нарекания, «поэтому мы не можем ничего исправить, пока не поймем, что мы сделали не так».[168]

В марте 2014 г. власти также заблокировали блог антикоррупционного активиста Алексея Навального в «Живом Журнале», сайт «Ежедневного журнала - ЕЖ.ру» и интернет-издание экс-чемпиона мира по шахматам и оппозиционера Гарри Каспарова «Каспаров.ру».  По информации, размещенной на сайте надзорного ведомства, Генеральная прокуратура направила в Роскомнадзор предписание о блокировке этих ресурсов, поскольку они, как и «Грани.ру», содержат «призывы к противоправной деятельности и участию в массовых мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка».[169] На момент подготовки этого доклада доступ к ресурсам «Каспаров.ру» и «ЕЖ.ру» был все еще заблокирован.

По словам главного редактора ресурса «Каспаров.ру» Кририлла Полюдина, их, как и «Грани», не проинформировали о том, какой именно материал нарушает закон, а без этого они не могут удалить его и разблокировать доступ: «Никто нам не сказал, что конкретно нужно исправить, чтобы снять блокировку».[170]

Россия 88

В феврале 2016 г. Роскомнадзор заблокировал YouTube-адрес, на котором был размещен фильм о российских неонацистах «Россия 88».[171]

Фильм был внесен в реестр запрещенных сайтов на основании решения Нарьян-Марского городского суда по иску местного прокурора, как содержащий фрагменты, использованные для создания видеоролика, который другим судом в 2012 г. был признан экстремистским. Ситуация вызывала широкий общественный резонанс, и уже вечером того же дня Роскомнадзор снял блокировку с санкции Генпрокуратуры.

«Открытая Россия» и «Марш против ненависти»

«Открытая Россия» - это общественная инициатива за демократию и права человека, основанная опальным олигархом и оппонентом Кремля Михаилом Ходорковским. В феврале 2016 г. Генеральная прокуратура и Роскомнадзор потребовали снять с ее сайта материал «Короткая память. Горадминистрации отказываются согласовывать акции памяти Бориса Немцова» как содержащий призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка.[172] Конкретных претензий по тексту не высказывалось, однако в «Открытой России» предполагали, что это было связано с отказом властей Нижнего Новгорода согласовать марш памяти Бориса Немцова и с возможностью несанкционированных акций в других городах, включая Москву. Материал был снят с сайта.[173]

В октябре 2016 г. администрация «ВКонтакте» по требованию Генеральной прокуратуры удалила страницу «Марша против ненависти» в Санкт-Петербурге.[174] Активисты заявили прессе, что причины им неизвестны, но они не исключают, что это могло быть связано с отказом властей согласовывать мероприятие.

ОЗПП «Общественный контроль»

22 июня 2015 г. Роскомнадзор заблокировал сайт Общества защиты прав потребителей «Общественный контроль», на котором была опубликована памятка для туристов, где Крым был назван «оккупированной территорией». В памятке туристы предупреждались о возможных последствиях посещения Крыма, включая риск уголовного преследования за въезд на полуостров со стороны России без разрешения украинских властей и риски покупки в Крыму недвижимости по российскому законодательству.[175] Генеральная прокуратура усмотрела в этом «побуждение к содействию деятельности иностранного государства, международной либо иностранной организации или их представителей, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации»[176] и сообщила, что «собранные материалы направлены в следственные органы для решения вопроса об уголовном преследовании ввиду наличия признаков состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 280.1 УК РФ (публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации)»[177] (дело так и не было возбуждено).

Руководитель ОЗПП Михаил Аншаков рассказал Хьюман Райтс Вотч, что они не получали никаких предупреждений и обнаружили, что сайт заблокирован, только «когда люди стали звонить и говорить, что не могут попасть на сайт».[178]

После трехдневной блокировки Роскомнадзор направил «Общественному контролю» требование об удалении памятки, которое было исполнено. Сайт был разблокирован и на момент подготовки этого доклада был доступен.

На заседании Общественной палаты 23 июня 2015 г. Владимир Путин обвинил ОЗПП в «обслуживании интересов иностранных государств» под предлогом заботы о гражданах России, подчеркнув необходимость дальнейшей настройки законодательства об НКО под обеспечение невмешательства иностранных государств во внутриполитические дела России.[179]

Интернет-проект «Дети-404»

«Дети-404» — интернет-группа, которая предлагает психологическую помощь, консультирование и возможность безопасного общения ЛГБТ-детям, которые сталкиваются с насилием или агрессией из-за их реальной или мнимой сексуальной ориентации или гендерной идентичности. Название выбрано по ассоциации с распространенной компьютерной ошибкой 404, которая появляется на экране, когда интернет-страница не найдена. Группа была создана в социальной сети «ВКонтакте» в апреле 2013 г. ЛГБТ-активистом Еленой Климовой из Нижнего Тагила.[180] В июле 2016 г. у нее было почти 66 тыс. подписчиков.[181]

В августе 2015 г. суд в Барнауле признал информацию, размещенную группой «Дети-404», запрещенной к распространению на территории РФ, администрация «ВКонтакте» впоследствии заблокировала доступ к ее странице.[182] В сентябре 2015 г. в той же соцсети была создана новая группа с тем же названием, однако и она была заблокирована по очередному решению суда. В апреле 2016 г. была создана уже третья одноименная группа в том же «ВКонтакте», на момент подготовки этого доклада она функционировала.[183] Однако сайт проекта – www.deti404.com с октября 2016 г. заблокирован по решению суда.[184]

Свидетели Иеговы

В 2013 г. в России за якобы «экстремистский контент» был заблокирован сайт Свидетелей Иеговы – базирующейся в США христианской конфессии.[185] В 2015 г. блокировка стала постоянной. Десятки названий религиозной литературы Свидетелей Иеговы судами в различных регионах России были признаны экстремистскими и запрещены.[186] В марте 2017 г. Министерство юстиции обратилось в Верховный суд с иском о признании Управленческого центра Свидетелей Иеговы в России экстремистской организацией и о запрете ее деятельности.[187] 20 апреля 2017 г. Верховный суд удовлетворил иск и ликвидировал Управленческий центр. Это решение затронуло порядка 100 тыс. последователей Свидетелей Иеговы по всей России.[188]

Артем Лоскутов

В 2014 г. власти предпринимали попытки устроить медийный блэкаут «Марша за федерализацию Сибири», который прошел в Новосибирске в августе. Инициатором мероприятия был известный художник и общественный деятель Артем Лоскутов, который в рамках сатирического перформанса призвал к большей автономии Сибири от Москвы, переиначив аналогичный официальный призыв Москвы в адрес Киева относительно восточных областей Украины.[189] Роскомнадзор вынес предупреждения за размещение объявлений о мероприятии 14 интернет-СМИ, среди которых были такие лидеры отрасли, как «Полит.ру», Regnum, «Росбалт» и Slon.ru. Роскомнадзор предупредил «Русскую службу Би-би-си» о возможной блокировке, если редакция не удалит интервью с Лоскутовым, редакция отказалась.[190] Сайт Slon.ru снял интервью с Лоскутовым по требованию прокуратуры.[191] Мероприятие состоялось, как было запланировано.

«Бога нет»

В 2015 г. Роскомнадзор ненадолго заблокировал группу «Бога нет» в социальной сети «ВКонтакте» по решению Ленинского районного суда Грозного, в мае 2015 г. признавшего ее содержание «экстремистским». Без каких-либо конкретных ссылок суд счел, что на странице содержатся «материалы, преследующие цель оскорбить религиозные чувства православных и распространение которых может быть предпосылкой к разжиганию национальной, расовой или религиозной ненависти или вражды».[192] Группа, у которой было около 26 тыс. подписчиков, преимущественно размещала пародийные мемы на православную тематику.

V. Уголовное преследование критиков власти за «экстремизм»

В последние годы власти все активнее используют для борьбы с инакомыслием и насаждения самоцензуры неконкретное и слишком широкое законодательство о противодействии экстремистской деятельности.[193] Эти нормы селективно применяются против граждан за критику власти, даже если такая критика не содержит призывов к насилию, в некоторых случаях оппозиционность прямо отождествляется с экстремизмом. Принятые с 2012 г. поправки еще больше ужесточили санкции за связанные с экстремизмом нарушения, особенно в интернете. В результате российские граждане фактически перестают понимать, где проходит граница допустимого в публичных высказываниях и одновременно все больше опасаются последствий высказываний в сети.

Нарастающее использование обвинений в экстремизме

После оккупации Крыма и возникновения вооруженного конфликта в Донбассе российские власти стали все шире практиковать квалификацию некоторых критических постов в социальных сетях как «публичные призывы к экстремистской деятельности», «призывы к массовым беспорядкам», «возбуждение ненависти» и т.п. Резко выросло число уголовных дел по преступлениям экстремистской направленности, в особенности в связи с онлайновой активностью.

По данным российского информационно-аналитического центра «Сова», если в 2010 г. по экстремистским статьям было осуждено 30 пользователей соцсетей, то в 2015 г. – уже 216. В 2014 – 2016 гг. с онлайновой активностью было связано около 85% приговоров за «экстремистские высказывания» с наказаниями от штрафа и обязательных работ до лишения свободы. Центр «Сова» периодически публикует списки лиц, лишенных на данный момент свободы за «экстремистские преступления» необщеуголовного характера, и если в списке на сентябрь 2015 г. значилось 54 фамилии, то в февральском 2017 г. – уже 94.[194]

В некоторых случаях уголовное преследование за экстремизм является оправданным. По оценке московского Информационно-аналитического центра «Сова», который специализируется на проблемах национализма, расизма, религии и политического радикализма, большинство приговоров по делам о преступлениях экстремистской направленности имеют под собой веские основания, хотя порой и представляются избыточно суровыми. Однако во многих случаях оправданность таких приговоров вызывает сомнения, и число таких дел растет. Информационно-аналитический центр «Сова» разъясняет:

В рамках борьбы с виртуальным экстремизмом государство усиливает давление на самые разные категории граждан – от радикальных националистов, оппозиционеров, мусульманских активистов до людей и организаций, просто случайно оказавшихся в поле зрения борцов с экстремизмом. С 2014 года среди таких осужденных ожидаемо появились противники государственной политики в отношении Украины.[195]

В последние годы среди тех, кому за «экстремизм» назначают крупные штрафы или тюремные сроки, все чаще оказываются блогеры, журналисты, оппозиционеры, активисты за права этнических меньшинств, а также граждане, непочтительно относящиеся к Русской Православной Церкви. В ряде случаев к ответственности привлекались и редакторы – за размещение информации, которую власти считали экстремистской, противозаконной или просто опасной для общества.

Так, в октябре 2015 г. суд в Сыктывкаре оштрафовал издателя интернет-издания «7х7» за репортаж об апелляционных слушаниях по делу ультраправого активиста, обвинявшегося в осквернении входа в помещение общественной организации «Еврейская национально-культурная автономия».[196] Власти предъявили претензии к иллюстрации, на которой присутствовали оскорбительная надпись и свастика на стене здания.[197] В репортаже не было никаких редакционных комментариев в поддержку ультраправых взглядов,[198] однако суд назначил штраф в размере 150 тыс. рублей и обязал замазать свастику.

Власти автоматически приравнивают репосты в социальных сетях и на других ресурсах к одобрению содержания и преследуют даже за простое цитирование «экстремистской» информации без учета контекста.[199]

По российскому законодательству ответственность наступает только за «общественно-опасные» деяния.[200] Однако в рассматриваемых ниже случаях российские суды выносили обвинительные приговоры по делам об онлайновых высказываниях экстремистского характера вопреки тому, что соответствующий контент подпадал под гарантии свободы выражения мнений, а сами посты представляли относительно незначительную общественную опасность, поскольку были доступны крайне ограниченному кругу лиц, распространялись по групповой почтовой рассылке или в пределах закрытых групп в социальных сетях. В некоторых уголовных делах наказание было несоразмерным.

Одним из самых наглядных примеров может служить дело Дарьи Полюдовой, которая на момент подготовки этого доклада отбывала два года колонии-поселения за репост ироничного заявления другого пользователя по поводу Крыма. Никаких призывов к насилию не было, с материалом ознакомились только ее немногочисленные постоянные читатели.[201]

Резкий рост числа уголовных дел по экстремистским статьям служит недвусмысленным предупреждением, обозначающим границы дозволенного при обсуждении определенных тем, таких как роль России на востоке Украины и защита традиционных ценностей. Как отмечал юрист-правозащитник Павел Чиков:

«Пользователи интернета, может быть, и не боятся блокировки, но чего все точно боятся – так это оказаться за решеткой».[202]

«Профилактическое» воздействие закона усиливается его случайным и произвольным применением. Европейская комиссия за демократию через право (Венецианская комиссия Совета Европы) считает, что многие определения в российском антиэкстремистском законе «являются слишком широкими, недостаточно ясными и допускают произвольное применение посредством различных толкований, что противоречит международным стандартам прав человека».[203]

Два случая последнего времени свидетельствуют о том, что власти, возможно, «сбавляют темп» по некоторым наиболее одиозным эксцессам практики применения антиэкстремистского законодательства. Во-первых, в ноябре 2016 г. вышло постановление Пленума Верховного суда, разъясняющее применение экстремистских статей к онлайновым высказываниям. Судьям предписывается, особенно в делах о репостах экстремистского контента в соцсетях, «учитывать, в частности, контекст, форму и содержание размещенной информации, наличие и содержание комментариев или иного выражения отношения к ней».[204]  Во-вторых, в марте 2017 г. Минкомсвязи России предложило скорректировать запрет на демонстрацию нацистской символики, сделав исключение для научной, литературной и художественной деятельности.[205]

Законодательство о противодействии экстремизму

Основу российского антиэкстремистского законодательства составляет федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности».[206] Неоднократно корректировавшийся со времени приятия в 2002 г., этот закон содержит перечень конкретных видов экстремистской деятельности, куда входят как общепризнанные общественно-опасные деяния, такие как насильственное свержение власти или терроризм, так и не связанные с насилием проявления вроде «возбуждения социальной, расовой, национальной или религиозной розни» или «публичного заведомо ложного обвинения» должностного лица в экстремизме.

Этим же законом вводится федеральный список материалов, признанных судом экстремистскими.  Этот список поддерживается Министерством юстиции и включает широкий спектр печатных, аудио- и видеоматериалов и изображений.[207] В некоторых моментах этот список является противоречивым и трудным для понимания.[208] Примерно четверть позиций составляют исламистские тексты и другие мусульманские публикации.[209] Действие запрета на экстремистские материалы распространяется и на территорию Крыма, где вследствие этого в дискриминируемом положении оказывается преимущественно мусульманское крымско-татарское население.[210] На момент подготовки этого доклада в федеральном списке было более 4 тыс. позиций.[211] По оценке руководителя Информационно-аналитического центра «Сова» Александра Верховского, многие позиции не представляют никакой опасности и запрещены безосновательно.[212]

114-й федеральный закон подкреплен конкретными уголовными и административными статьями. К основным относятся: статья 282 «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства», статья 280 «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», статья 280.1 «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации», статья 205.2 «Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма», статья 354.1 «Реабилитация нацизма», статья 148, части 1-2 «Публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих», статья 282.1, часть 2 «Участие в экстремистском сообществе», статья 282.2 «Организация деятельности экстремистской организации» Уголовного кодекса РФ, а также статья 20.29 «Производство и распространение экстремистских материалов» и статья 20.3 «Пропаганда либо публичное демонстрирование запрещенной атрибутики или символики» Кодекса об административных правонарушениях.

Правоприменительная практика: от политических мотивов до абсурда

Ниже приводятся примеры уголовных дел по различным экстремистским составам в десятке российских городов. Некоторые обвинения были связаны с высказываниями политического характера в связи с Украиной, другие – с религией. В ряде случаев речь шла о высказываниях, которые могли показаться кому-то оскорбительными, однако ни в одном из рассматриваемых случаев не просматривается разумных оснований для привлечения к ответственности, тем более к уголовной и тем более с лишением свободы. Остается неясным, почему местные правоохранительные органы обратили внимание именно на фигурантов этих дел, в то время как другие случаи аналогичных высказываний оставались без последствий.

Оправдание терроризма

Алексей Кунгуров, Тюмень

В декабре 2016 г. 38-летний тюменский блогер Алексей Кунгуров был приговорен к двум с половиной годам колонии-поселения по делу об оправдании терроризма за критику действий России в Сирии.[213] Ему вменили пост, размещенный в октябре 2015 г. – вскоре после начала российской воздушной операции, в котором он предлагал свой анализ ситуации и резко критиковал вмешательство России в конфликт, утверждая, что это только играет на руку террористам. При этом в его посте не содержалось каких-либо положительных оценок действий сирийской оппозиции.[214]

Жена Кунгурова сообщила Хьюман Райтс Вотч, что муж подал апелляцию, которая на момент на момент интервью еще не рассматривалась.[215] Кунгуров был заключен под стражу в июне 2016 г.

Оскорбление религиозных чувств верующих

Руслан Соколовский, Екатеринбург

В мае 2017 г. 22-летний видеоблогер Руслан Соколовский[216] был приговорен к трем с половиной годам условно за возбуждение ненависти и оскорбление религиозных чувств верующих.[217] Называя французский сатирический журнал Charlie Hebdo источником творческого вдохновения, он написал несколько сатирических или критических постов, посвященных РПЦ, в которых выставлял священников героями комиксов.[218] Дело Соколовского изначально было связано с сатирическим видеороликом, который он 11 августа 2016 г. разместил на своем канале в YouTube. В кадре он ловит покемонов на смартфон в екатеринбургском православном храме Всех Святых на Крови. В течение 40 секунд из двух с половиной минут видео на заднем плане идет служба. В конце Соколовский говорит: «К сожалению, я не смог поймать самого редкого покемона – Иисуса, но что поделаешь: поговаривают, его вообще не существует».[219] Этот ролик широко разошелся в сети и получил большой резонанс в СМИ: прокремлевский канал «Россия-24» назвал его оскорбляющим чувства верующих,[220] а его автора – человеком, чье «неокрепшее сознание явно не выдержало историй с Пусси Райот, Павленским и многими другими».[221]

В том же месяце Соколовский разместил ролик, в котором «прошелся» по взглядам Русской Православной Церкви (РПЦ) на брак и семью.[222] Через неделю после этого полиция сообщила, что проверяет оба видео: первое – на экстремизм, второе – на оскорбление чувств верующих, допустив пятилетнее лишение свободы.[223]

2 сентября полиция с помощью полученных ключей проникла в квартиру Соколовского, когда тот спал, провела обыск и задержала блогера. Была изъята вся аппаратура и некоторые печатные материалы.[224]

3 сентября Кировский районный суд Екатеринбурга санкционировал заключение Соколовского под стражу на два месяца, по апелляции мера пресечения была изменена на домашний арест, однако 28 октября его вернули в СИЗО, после того как суд установил несоблюдение режима домашнего ареста.[225]

В январе 2017 г. блогеру добавили обвинение в «незаконном обороте специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации», на том основании, что у него во время обыска была изъята ручка с вмонтированной видеокамерой, и продлили содержание под стражей.[226] 13 февраля его отпустили под домашний арест до 1 марта.[227]

«Международная амнистия» признала Соколовского «узником совести», которого преследуют за мирное выражение взглядов.[228]

Адвокат Соколовского Алексей Бушмаков, цитируя приговор, заявил, что его подзащитного осудили за «отрицание существования Иисуса Христа и пророка Мухаммеда». Он назвал процесс показательным и преследующим цель «испугать и запугать» запугать блогеров и других российских пользователей интернета.[229]

Защитники парка «Торфянка», Москва

В 2016 г. в Москве было возбуждено уголовное дело в отношении группы граждан, протестовавших против строительства православного храма на территории парка «Торфянка». Протесты мешали строительству, которое было одобрено городскими властями в 2013 г.

В ноябре 2016 г. полиция при поддержке СОБРа провела рейд по квартирам нескольких активистов. В одном месте полиция выбила дверь, в другом был вырезан замок. По словам одного из активистов, к нему в квартиру ворвались не меньше полутора десятков вооруженных сотрудников полиции, его самого на глазах у детей уложили на пол, заковали в наручники и выволокли из дома.[230] В ходе обысков, которые продолжались несколько часов, полиция изымала мобильные телефоны и компьютеры. Задержанных активистов допрашивали об отношении к Русской Православной Церкви и о связях с радикальными группировками. Всех задержанных в тот же день отпустили, однако дело на момент подготовки этого доклада не было прекращено.[231]

Некоторые обыски проходили в присутствии съемочной группы прокремлевского телеканала НТВ, в эфире которого впоследствии вышел сюжет, где активистов называли «неоязычниками» и «храмофобами» и утверждалось, что они хранили в квартирах «боеприпасы и психотропные вещества».[232]

Максим Кормелицкий, Бердск

В мае 2016 г. Бердский городской суд в Новосибирской области приговорил 21-летнего Максима Кормелицкого, в прошлом – активиста  широкого спектра движений, включая оппозиционную партию «ПАРНАС», к году колонии-поселения по делу о возбуждении ненависти.[233]

Уголовное дело было возбуждено по заявлению группы православных активистов в феврале того же года в связи с публикацией Кормелицким на его странице во «ВКонтакте» фотографии купающихся в проруби людей с оскорбительным комментарием,[234] в котором он «оценил умственное состояние людей, которые жертвуют своим здоровьем ради религии».[235] На суде Кормелицкий признал оскорбительность комментария, но заявил, что у него не было никаких призывов к насилию.[236]

Сепаратизм, призывы к экстремистской деятельности, возбуждение ненависти

Андрей Бубеев, Тверь

28 августа 2015 г. суд в Твери приговорил имеющего двух детей инженера Андрея Бубеева к году колонии-поселения за репосты на своей странице во «ВКонтакте» постов проукраинских сообществ в той же социальной сети и за незаконное хранение боеприпасов.[237]

5 мая 2016 г. на суде по новому делу Бубеев был признан виновным в «публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности» и в «публичных призывах к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации» за репост статьи «Крым — это Украина!» и рисунка, на котором рука выдавливает зубную пасту из тюбика, с надписью «Выдави из себя Россию». По этому делу его приговорили к 2 годам и 3 месяцам колонии-поселения (с учетом неотбытого наказания по первому делу). В июле того же года апелляционная инстанция оставила приговор без изменения.[238] В январе 2017 г. правозащитная группа «Агора» подала жалобу в Европейский суд по правам человека о нарушении права Бубеева на свободу слова.[239] Адвокат Бубеева Светлана Сидоркина заявила Хьюман Райтс Вотч, что считает дело предупреждением для других пользователей интернета.[240] На момент ареста у страницы Бубеева во «ВКонтакте» было менее 20 постоянных читателей.[241]

Константин Жаринов, Челябинск

В сентябре 2015 г. суд в Челябинске  приговорил политолога и блогера Константина Жаринова к двум годам условно по делу о публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности за репост во «ВКонтакте» обращения не запрещенной еще на тот момент в России украинской националистической организации «Правый сектор» к «русским и другим порабощенным народам» с призывом бороться с «путинским режимом».[242]

Жаринов, который является автором двух книг по истории экстремистских организаций, рассказал Хьюман Райтс Вотч, что его интерес к «Правому сектору» и его публикациям носил чисто научный характер. По его словам, он репостил обращение 1 марта 2014 г. и через два дня удалил его, осознав, что это была, возможно, «не самая хорошая идея»[243]. 4 марта 2014 г. у него взяли объяснения по этому поводу сотрудники местного Центра МВД по противодействию экстремизму. 30 апреля ФСБ возбудила уголовное дело, и в августе Жаринову было предъявлено обвинение по 280-й статье УК.

«Правый сектор» был признан экстремистской организацией и запрещен в России Верховным судом в ноябре 2014 г. – по прошествии более полугода после того, как в отношении Жаринова было возбуждено уголовное дело.[244]

Жаринов рассказывал Хьюман Райтс Вотч: «Дело чисто политическое. Перед началом следствия они постоянно пытались доказательства просто уложить в свою версию».[245] Адвокат Жаринова Андрей Лепехин сообщил нам, что во время суда сотрудники Центра «Э» прослушивали телефоны его подзащитного и мониторили его блог и страницы в соцсетях. На суде обвинение ссылалось на то, что Константин Жаринов активно участвовал в акциях оппозиционера Алексея Навального и в одиночных пикетах против ввода российских войск в Крым в начале марта 2014 г.[246]

Вскоре после вынесения приговора к Жаринову была применена амнистия в связи с 70-й годовщиной победы в Великой Отечественной войне. В марте 2016 г. он подал жалобу в Европейский суд по правам человека, утверждая, что подвергся уголовному преследованию по политическим мотивам.[247]

Рафис Кашапов, Набережные Челны

В мае 2015 г. 56-летнему председателю отделения Татарского общественного центра в Набережных Челнах Рафису Кашапову были предъявлены обвинения  в «публичных призывах к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации», и в «возбуждении ненависти в отношении России, российской власти». Поводом послужили четыре материала с осуждением действий России в Крыму, размещенные на его странице во «ВКонтакте» в июле – декабре 2014 г.[248]

После нескольких месяцев предварительного следствия, в течение которых Кашапов содержался под стражей, 15 сентября 2015 г. Набережночелнинский городской суд приговорил его к трем годам колонии с запретом пользоваться соцсетями на два года.[249] По информации его адвоката, суд учел, с одной стороны, слабое здоровье обвиняемого, с другой – «признал высокую степень общественной опасности его действий».[250] 13 ноября 2015 г. Верховный суд Республики Татарстан исключил из приговора запрет на пользование соцсетями.[251]

В информационно-аналитическом центре «Сова» отмечали, что согласно разъяснению Верховного суда относительно практики применения антиэкстремистского законодательства критика власти не должна рассматриваться как возбуждение ненависти и преследоваться по статье 282 УК.[252] Российский правозащитный центр «Мемориал» признал Кашапова политзаключенным.[253]

Дарья Полюдова, Краснодар

21 декабря 2015 г. 26-летняя активистка Дарья Полюдова из Краснодара была приговорена к двум годам колонии-поселения по делу о публичных призывах к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности РФ, и публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности.[254] Уголовное дело было построено на трех постах на ее странице в социальной сети «ВКонтакте». Первый пост представлял собой репост ироничного заявления другого пользователя о якобы требованиях этнических украинцев Кубани о включении региона в состав Украины.[255]

Второй пост сводился к фотографии Полюдовой с плакатом «Не война с Украиной, а революция в России!» Третий пост представлял собой рассуждения о том, что ситуация в России становится невыносимой и россиянам нужно последовать примеру активистов «Майдана», выйти и свергнуть правительство. Ни в одном из них не содержалось какого-либо конкретного плана действий или призывов к насилию. У страницы Полюдовой во «ВКонтакте» было всего 38 постоянных читателей, и большинство ее постов проходили почти незамеченными. Ее уголовное преследование вызвало широкую критику как необоснованное и произвольное.[256] Международные правозащитные организации призывали немедленно освободить Полюдову.[257] 30 марта 2016 г. Краснодарский краевой суд оставил приговор без изменения.

 Евгений Корт, Московская область

3 ноября 2016 г. суд в Москве приговорил 20-летнего Евгения Корта к году колонии-поселения. Дело о «возбуждении ненависти» и «унижении человеческого достоинства» было связано с размещением в соцсети «ВКонтакте» картинки с известным в среде неонацистов Максимом Марцинкевичем (Тесаком), который на момент подготовки этого доклада отбывал срок за насильственный экстремизм, и Александром Сергеевичем Пушкиным.[258] Марцинкевич прижимает Пушкина к стене, сопровождая это расистскими комментариями. По словам адвоката Корта, следствие усмотрело в этом материале «совокупность психологических и лингвистических признаков унижения нерусских».[259] Сам Корт заявил СМИ, что не собирался постить изображение, а просто случайно сохранил его на своей странице.[260] По апелляции приговор был заменен на штраф в размере 200 тыс. рублей.[261]

Информационно-аналитический центр «Сова» признал дело Корта «необоснованным», а приговор «непропорционально строгим».[262]

Екатерина Вологженинова, Екатеринбург

В феврале 2016 г. суд в Екатеринбурге признал 46-летнюю Екатерину Вологженинову виновной в возбуждении ненависти «к русским как к национальной группе», к представителям власти, к «добровольцам из России, воюющим на стороне ополченцев с востока Украины», и к «жителям востока Украины, не поддерживающим политический курс Киева».[263] Уголовное дело было возбуждено в связи с несколькими постами на странице Вологжениновой в соцсети «ВКонтакте», включая стихотворение, обвиняющее Россию в нападении на Украину, и изображения в стилистике советских плакатов с надписями «Останови заразу» и «Смерть московским оккупантам».[264]

Присутствовавший на суде корреспондент Радио Свобода сообщал, что прокурор утверждала, что несколько постов Вологжениновой были направлены против русских как национальной группы, включая изображение человека, похожего на президента Владимира Путина, который склонился с ножом над картой Донбасса.[265] Прокурор также обвиняла Вологженинову в «дискредитации политического строя», осуществленной по мотивам «идеологических разногласий», и указывала на общение с «нежелательными лицами» - представителями правозащитных организаций, которые критиковали это уголовное дело.[266] На тот момент у страницы Вологжениновой было четыре постоянных читателя.[267]

Адвокат Вологжениновой Роман Качанов сообщил Хьюман Райтс Вотч, что суд отклонил все ходатайства защиты, и заявил, что считает дело политически мотивированным и показательным.[268] Суд приговорил Вологженинову к 320 часам обязательных работ и постановил уничтожить ее компьютер, мышь и зарядное устройство как «орудия совершения преступления».[269] В апреле 2016 г. апелляционная инстанция оставила приговор без изменения.[270]

Хранение и распространение экстремистских материалов

Дмитрий Семенов, Чебоксары

Оппозиционный активист Дмитрий Семенов неоднократно привлекался к уголовной и административной ответственности за посты в социальной сети «ВКонтакте».[271] В ноябре 2016 г. суд в Чебоксарах оштрафовал его на 1 тыс. рублей за «массовое распространение экстремистских материалов», выразившееся в репосте двух фотографий депутата Виталия Милонова в футболке с импринтом «Православие или смерть».[272] Сам Милонов к ответственности за публичное ношение такой футболки к ответственности не привлекался.

В сентябре 2015 г. Семенов был признан виновным по делу об экстремизме за репост во «ВКонтакте» карикатуры на премьер-министра Дмитрия Медведева в папахе с надписью «Смерть русской гадине».[273] Вскоре после репоста, в марте 2015 г., ФСБ провела обыски у него на квартире, где он жил с родителями, и на работе; у него была изъята цифровая техника. Суд признал Семенова виновным в «публичных призывах к экстремистской деятельности» и назначил наказание в виде штрафа в размере 150 тыс. рублей, после чего сразу применил амнистию.[274] В апреле 2016 г. Семенов обратился в Европейский суд по правам человека с жалобой на нарушение его прав на свободное выражение мнений и на справедливое судебное разбирательство по обоим делам.[275]

Семенов связывает уголовное преследование со своим активизмом, в частности с тем, что он выдвигался на местных выборах.[276]

Реабилитация нацизма

Владимир Лузгин, Пермь

В июне 2016 г. суд в Перми приговорил Владимира Лузгина к штрафу в размере 200 тыс. рублей за реабилитацию нацизма по делу о «фальсификации истории» в связи репостом статьи о солидарной ответственности СССР за развязывание Второй мировой войны и о совместном нападении СССР и Германии на Польшу.[277] Апелляционная инстанция оставила приговор без изменения. На основании оценки по истории в школьном аттестате Лузгина суд пришел к выводу, что он не мог не осознавать возможность наступления опасных последствий в виде воздействия на мировоззрение неограниченного круга лиц, в том числе несовершеннолетних, и формирования у них «стойкого убеждения о негативной деятельности СССР» во Второй мировой войне.[278]

Использование антиэкстремистского законодательства для ограничения свободы выражения мнений в Крыму

После оккупации Крыма Россией в феврале 2014 г. те, кто мирно протестовал против действий России на полуострове или открыто критиковал их, подвергались со стороны де-факто крымских и российских властей лишению свободы, нападениям, исчезновениям, запугиванию или выдворению.[279] Впоследствии власти в Крыму создали атмосферу всепроникающего страха и репрессий, в которой фактически не осталось места для свободы слова и независимых СМИ. Давлению и преследованиям также подвергаются журналисты, которые открыто критикуют действия России в Крыму.

Едва ли не главной мишенью властей стали крымские татары – преимущественно мусульманское этническое меньшинство, которое открыто выступило против российской оккупации. За свою принципиальность крымским татарам пришлось расплачиваться изгнанием их лидеров с полуострова, притеснениями, а в итоге – запретом за экстремизм их представительного органа – Меджлиса,[280] тюремными сроками по надуманным обвинениям для активистов и закрытием независимых крымско-татарских СМИ.[281]

Члены Меджлиса подвергались арестам, у них в домах проводились обыски. В адрес многих из них поступали угрозы, некоторые подвергались нападениям со стороны лиц, предположительно действовавших по согласованию с властями.[282] На момент подготовки этого доклада зампреды Меджлиса Ахтем Чийгоз и Ильми Умеров находились под следствием по обвинениям в сепаратизме и массовых беспорядках.[283]

Притеснения адвокатов Николая Полозкова и Эмиля Курбединова

Адвокаты, представляющие интересы членов Меджлиса и других крымских татар, подвергались со стороны властей запугиваниям и притеснениям и привлекались к административной ответственности за «экстремизм».

Местный адвокат Эмиль Курбединов был задержан 26 января 2017 г. в Бахчисарае сотрудниками Центра по противодействию экстремизму МВД Крыма, когда направлялся на встречу с клиентом.[284] Его машину якобы для рядовой проверки остановили сотрудники ДПС. Вскоре туда подъехали сотрудники Центра «Э» и забрали адвоката. Его доставили в Железнодорожный районный суд Симферополя, который назначил ему 10 суток административного ареста за «пропаганду либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций».[285] Полиция также провела обыск дома и в офисе у Курбединова, изъяв два ноутбука и несколько электронных накопителей данных.[286]

Московский адвокат Николай Полозов был задержан сотрудниками ФСБ 25 января 2017 г., когда направлялся в суд на слушание дела Ахтема Чийгоза. В Симферополе около гостиницы к нему подошли шестеро оперативников, усадили в микроавтобус и отвезли в УФСБ, где стали допрашивать в отсутствие его собственного адвоката.[287] Полозов отказался говорить, сославшись на адвокатскую тайну, и через два с половиной часа был отпущен.[288]

Уголовное преследование Ильми Умерова

Уголовное дело в отношении Ильми Умерова служит наглядным примером того, как власти используют антиэкстремистское законодательство для принуждения к молчанию крымских татар.

В мае 2016 г. Ильми Умеров был задержан сотрудниками ФСБ в Бахчисарае по делу о публичных призывах к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации.  Как сообщил Хьюман Райтс Вотч один из его адвокатов – Марк Фейгин, дело связано с интервью Умерова в марте 2016 г. в прямом эфире крымско-татарского телеканала ATR, которое также было выложено на YouTube.[289] В апреле 2015 г. под давлением российских властей канал был вынужден прекратить работу в Крыму, и редакция перебралась в Киев.[290] По словам Фейгина, в ФСБ на основании «лингвистической экспертизы» перевода интервью на русский язык (в оригинале оно шло на крымско-татарском) расценили этот сюжет как посягательство на территориальную целостность России, выразившееся в призывах отобрать у нее Крым.[291]

11 августа, во время судебного слушания в Симферополе по ходатайству ФСБ о направлении Умерова на психиатрическое освидетельствование, ему стало плохо на фоне хронической гипертонии, и он был госпитализирован прямо из зала суда. Суд удовлетворил ходатайство в его отсутствие, решение было немедленно обжаловано адвокатами. 18 августа Умерова в нарушение процессуальных норм поместили в психиатрический стационар до решения апелляционной инстанции. Его продержали там три недели и 7 сентября выписали.

Дочь Умерова Айше рассказала Хьюман Райтс Вотч, что у отца диабет, болезнь Паркинсона, проблемы с сердцем. По ее словам, принудительное пребывание в психиатрическом стационаре негативно сказалось на общем состоянии здоровья Ильми Умерова.[292] На момент подготовки этого доклада дело слушалось в суде.[293]

Уголовное преследование Николая Семены

Крымский журналист проукраинских взглядов Николай Семена проходит обвиняемым по делу о публичных призывах к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации. В основу дела легла его статья «Блокада – необходимый первый шаг к освобождению Крыма», опубликованная в сентябре 2015 г.[294] Материал был опубликован под псевдонимом и не содержал прямых призывов к насилию.[295]

Рано утром 19 апреля 2016 г. сотрудники ФСБ провели обыск на квартире у журналиста в Симферополе, изъяли компьютеры и телефон, а самого его забрали на допрос. Ему было предъявлено обвинение и избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде. Его также внесли в федеральный список «экстремистов». Из-за этого ему приходится писать заявление в банке каждый раз, когда необходимо снять деньги. Такая мера широко применяется в отношении фигурантов уголовных дел о преступлениях экстремистской направленности.[296] В случае обвинительного приговора Семене грозит до пяти лет колонии.

VI. Доступ к информации: закон о «гей-пропаганде»

Гомофобия — это естественное состояние любого человека. Если придумали день борьбы с гомофобией, значит можно придумать и день борьбы с гомосексуализмом, потому что гомофобия гораздо менее вредная, чем гомосексуализм.^[297]

−Виталий Милонов, депутат Госдумы от «Единой России»

Как отмечалось выше, в России из общественных дискуссий фактически исключена любая положительная информация о «нетрадиционных сексуальных отношениях». Федеральный закон о запрете «гей-пропаганды» принимался с заявленной целью оградить детей от якобы пагубного воздействия информации о социальной равноценности гомо- и гетеросексуальных отношений. Однако на практике он причиняет детям прямой ущерб, лишая их доступа к важной информации и стигматизируя ЛГБТ-подростков и взрослых членов семьи.[298]

23 сентября 2014 г. Конституционный суд России поддержал этот запрет как ограждающий такие конституционные ценности, как «семья и детство». Суд также не усмотрел в этом вмешательства в право на неприкосновенность частной жизни и цензуры обсуждения ЛГБТ-отношений.[299] Любая онлайновая информация, которую посчитают «пропагандой нетрадиционных сексуальных отношений», может быть внесена в реестр запрещенных сайтов, введенный законом 2012 г. о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию (см. выше).[300]

В своем заключении от июня 2013 г. Европейская комиссия за демократию через право (Венецианская комиссия Совета Европы) признала проект тогда уже одобренного федерального закона «несовместимым с [Европейской конвенцией о правах человека] и международными стандартами прав человека» и рекомендовала отменить его. Комиссия отметила, что цель закона состоит «не столько в развитии и продвижении традиционных ценностей и взглядов на семью и сексуальность, сколько в ограничении нетрадиционных посредством преследования за их выражение и пропаганду».[301] Закон вызвал широкую критику со стороны Совета Европы, ОБСЕ, Управления верховного комиссара ООН по правам человека и других акторов.

По итогам рассмотрения в январе 2014 г. очередных периодических докладов России Комитет ООН по правам ребенка рекомендовал российскому правительству «отменить его законодательство, запрещающее пропаганду гомосексуализма, и обеспечить, чтобы дети, принадлежащие к группам ЛГБТИ, или дети из семей ЛГБТИ не подвергались дискриминации в какой бы то ни было форме посредством повышения осведомленности населения по вопросам равенства и недискриминации по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности».[302]

Однако Россия пока не предприняла никаких шагов по выполнению этой рекомендации, на момент подготовки этого доклада по меньшей мере шесть человек были привлечены к ответственности за нарушение федерального закона о запрете «гей-пропаганды».

Елена Климова, Нижний Тагил

В ноябре 2014 г. Роскомнадзор составил административный протокол на Елену Климову – создателя и администратора интернет-проекта «Дети-404» (см. выше о блокировке интернет-ресурсов). Ей было вменено наличие на веб-странице «информации, содержащей признаки пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних».

По мнению надзорного ведомства, материалы, которые публиковались в рамках проекта, были «способны вызвать у детей представление о том, что быть геем — это значит быть человеком мужественным, сильным, уверенным, упорным, с чувством собственного достоинства и самоуважения».[303]

23 января 2015 г. суд в Нижнем Тагиле признал Климову виновной в «распространении информации, содержащей пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений» и оштрафовал ее на 50 тыс. рублей.[304] Однако 25 марта того же года апелляционная инстанция, указав на многочисленные процессуальные нарушения, вернула дело на новое рассмотрение.[305] 23 июля тот же суд повторно вынес решение о привлечении Климовой к административной ответственности в виде штрафа в том же размере.

Сергей Алексеенко, Мурманск

18 января 2016 г. суд в Мурманске оштрафовал активиста за права ЛГБТ Сергея Алексеенко за нарушение запрета «гей-пропаганды».

Алексеенко был руководителем мурманского Центра социально-психологической помощи и правовой поддержки жертв дискриминации и гомофобии «Максимум», который прекратил свое существование в октябре 2015 г. после принудительного внесения в реестр иностранных агентов. Суд усмотрел в некоторых материалах, размещенных на сайте центра, пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних и назначил штраф в размере 100 тыс. рублей.[306] Суд указал, что как руководитель организации Алексеенко несет ответственность за информацию, размещаемую на ее странице в социальной сети «ВКонтакте» и в полной мере осознавал, что к этой информации могли иметь доступ дети.[307] 1 апреля 2016 г. Мурманский суд оставил это решение в силе.[308]

В полиции, где составлялся протокол об административном правонарушении, Алексеенко сообщили, что к ним поступили обращения граждан о «противоправной деятельности» на странице «Максимума» в социальной сети «ВКонтакте». В протоколе указано, что проведенное в мае психолого-лингвистическое исследование показало, что в ряде публикаций на странице группы содержатся «лингвистические и психологические признаки пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений».[309]

Алексеенко рассказал Хьюман Райтс Вотч, что один из постов, которые были признаны «гей-пропагандой», на самом деле был репостом с другого аккаунта: «Дети! Быть геем - это значит быть человеком мужественным, сильным, уверенным, упорным, с чувством собственного достоинства и самоуважения». Другой пост был стихотворением русского поэта XIX века М. Ю. Лермонтова с описанием сексуальной сцены между двумя юношами.[310]

VII. Обязательства России в области прав человека

Россия является участником Европейской конвенции оправах человека (ЕКПЧ) и Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП).[311] Оба договора предусматривают гарантии свободы выражения мнений и свободы информации.[312] Они включают обязательства воздерживаться от недопустимого вмешательства в эти свободы, ограждать их от посягательств со стороны частных лиц и организаций и содействовать их реализации.

Конституция России гарантирует неприкосновенность частной жизни, включая право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.[313] Конституция содержит отдельный запрет на сбор, хранение, использование или распространение информации о частной жизни лица без его согласия.[314]

Несмотря на это, как было показано выше, многие российские законы являются избыточно широкими и предусматривают уголовную ответственность за высказывания, которые однозначно охраняются международным правом.

Статья 19 МПГПП гласит:

Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений. […] Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору.[315]

МПГПП допускает «некоторыми ограничения» этого права, которые, однако, должны быть установлены законом и должны быть необходимыми для уважения прав и репутации других лиц или для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения.

Статья 10 ЕКПЧ аналогичным образом гарантирует право на свободу выражения своего мнения и на свободный обмен информацией и идеями, допуская только такие ограничения, которые предусмотрены законом и в отношении которых убедительно установлено, что они необходимы для реализации законной цели в демократическом обществе.[316]

Свобода выражения мнений составляет одну из неотъемлемых основ демократического общества и распространяется не только на информацию и идеи, которые воспринимаются позитивно, но и на оскорбительные, шокирующие или неудобные высказывания в таких областях, как «политические выступления, комментарии на личные или политические темы, сбор сведений, обсуждение вопросов прав человека, журналистская деятельность, культурное и художественное выражение, преподавание, а также религиозные выступления».[317]

В основе эффективной реализации свободы выражения мнений лежат свобода и плюрализм СМИ. Они могут подлежать определенным ограничениям, необходимым для защиты некоторых жизненных интересов государства, таких как национальная безопасность или здоровье населения, однако СМИ принадлежит важная роль и на них возложена ответственность в том, что касается распространения в обществе информации и идей по политическим вопросам, даже неоднозначным, и общество вправе получать такую информацию. Возможность свободно осуществлять журналистскую деятельность без неоправданного вмешательства, мирно критиковать правительство и выражать критические взгляды является обязательной предпосылкой для реализации многих других прав и свобод. Европейский суд по правам человека подчеркивает важнейшую роль СМИ как «стража интересов общества» в части распространения информации по общественно значимым вопросам и недопустимость препятствий и запугиваний в целях создания помех выполнению этой роли.[318]

Комитет ООН по правам человека относит к журналистам «блогеров и других лиц, которые публикуются в печатных изданиях, интернете или где-либо еще».[319] Совет ООН по правам человека в 2012 г. принял консенсусом резолюцию, в которой говорится, что «те же права, которые человек имеет в офлайоновой среде, должны также защищаться и в онлайновой среде».[320]

В декабре 2015 г. Большая палата Европейского суда по правам человека по жалобе Захаров против России единогласно установила, что избыточно широкое и чрезмерно вторгающееся в частную жизнь российское законодательство об электронной слежке нарушает право журналиста, руководителя петербургского корпункта «Фонда защиты гласности» Романа Захарова на неприкосновенность частной жизни по статье 8 Конвенции.[321] Суд начал с установления отсутствия необходимости для заявителя доказывать факт электронной слежки для принятия дела к производству, указав на то, что охват российских мероприятий по слежке настолько широк, что они затрагивают всех пользователей мобильных средств связи, а также на отсутствие эффективных средств оспаривания (или даже доказывания факта) предполагаемой слежки на национальном уровне.[322]

Затем суд рассмотрел ряд российских законов, регламентирующих слежку, включая закон «Об оперативно-розыскной деятельности» 1995 г. и приказ Госкомсвязи России № 70, обязывающий операторов мобильной связи предоставлять властям прямой доступ к сетям.[323] Суд установил, что существующая система электронной слежки не предусматривает достаточных и эффективных гарантий защиты от произвольного вмешательства в частную жизнь или от риска недобросовестных действий, как того требует статья 8. Суд установил, что нормативно-правовые акты предоставляют властям «почти неограниченные дискреционные полномочия» по осуществлению электронной слежки в интересах национальной безопасности.[324] Суд отметил наличие отдельных положений о необходимости предварительного получения судебной санкции на осуществление электронной слежки, однако указал при этом, что на практике российские суды не проверяют или не контролируют обоснованность запроса о перехвате коммуникаций, часто не обладают для этого достаточной информацией и не играют никакой роли в дальнейшем надзоре.[325] Суд «не убедили доводы Правительства о том, что любой перехват информации в России осуществляется в соответствии с законом на основании надлежащей судебной санкции» и пришел к выводу, что все это «указывает на существование произвольных и сопровождающихся нарушениями практик электронной слежки».[326]

Жалоба Захарова касалась перехвата мобильных телефонных переговоров в России. Однако в связи с выводами Европейского суда по правам человека также возникают серьезные вопросы о достаточности гарантий, применимых к другим рассматриваемым в этом докладе законам, дающим российским властям возможность требовать от интернет-компаний раскрытия пользовательских данных.

Право на свободное выражение своего мнения имеет каждый человек, включая детей. Конвенция о правах ребенка в статье 13 гарантирует это право почти идентичным образом со статьей 19 МПГПП и с теми же условиями для допустимых ограничений. Доступ к полной информации о здоровье, сексуальности и идентичности отвечает наилучшим интересам каждого ребенка вне зависимости от его сексуальной ориентации и гендерной идентичности. Наличие такого доступа отвечает целям образования, как они изложены в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах: «Образование должно быть направлено на полное развитие человеческой личности и сознания ее достоинства и должно укреплять уважение к правам человека и основным свободам. [… О]бразование должно дать возможность всем быть полезными участниками свободного общества, способствовать взаимопониманию, терпимости и дружбе между всеми нациями и всеми расовыми, этническими и религиозными группами».[327]

Об авторах

Автором настоящего доклада, включая выполнение исследований, является Юлия Горбунова, исследователь Отделения Хьюман Райтс Вотч по Европе и Центральной Азии.

Редакция: Таня Локшина, программный директор Хьюман Райтс Вотч по России; Рейчел Денбер, замдиректора Отделения по Европе и Центральной Азии; Синтия Вонг, старший исследователь Отделения «Бизнес и права человека»; Майкл Боченек, старший юрисконсульт Отделения по правам детей; Кайл Найт, исследователь программы по правам ЛГБТ; Филипп Дэм, эдвокаси-директор; Джейн Бьюкенен, замдиректора Отделения по Европе и Центральной Азии; Аллисон Гилл, консультант Отделения по Европе и Центральной Азии; Эшлин Рейди, старший юрисконсульт Хьюман Райтс Вотч; Том Портеус, замдиректора Хьюман Райтс Вотч по программам.

В дистанционных исследованиях в разное время принимали участие: Альфа-стипендиаты Отделения по Европе и Центральной Азии Джорж Лич и Клаудиа Вагнер; стипендиат Натальи Эстемировой Отделения по Европе и Центральной Азии Анастасия Овсянникова; интерн Отделения по Европе и Центральной Азии Томас Каллагэн. При участии: Таня Купер, исследователь по Украине Отделения по Европе и Центральной Азии; стипендиат Натальи Эстемировой Отделения по Европе и Центральной Азии Владислав Лобанов; интерн Отделения по Европе и Центральной Азии Корнелиус Рунтш. Перевод на русский – Игорь Гербич.

Подготовка к публикации: Владислав Лобанов и Кэтрин Зер; Грейс Чои, директор по публикациям; Оливия Хантер, сотрудник по работе с фотоматериалами и публикациями; Фицрой Хепкинс, административный менеджер; Хосе Мартинес, старший координатор; Джесси Грэхем, замдиректора по мультимедиа; Пьер Берен, директор по мультимедиа. Хьюман Райтс Вотч выражает отдельную признательность руководителю Информационно-аналитического центра «Сова» Александру Верховскому, Андрею Солдатову и Ирине Богоран из Агентуры.ru и Артему Козлюку из Роскомсвободы.

Мы благодарны всем адвокатам, активистам и другим нашим контактам из Москвы, Санкт-Петербурга, Тюмени и Екатеринбурга, которые согласились участвовать в интервью для этого доклада.